– Я не собираюсь страдать, – живо возразил Мартынов. – Но жизнь под одной крышей с вами заставляет меня быть любознательным.
– Намекаете на то, что мне стоит убраться из-под одной с вами крыши?
– Вот еще! Это не мой дом, и я здесь такой же гость, как и вы.
Веня не слушал их перепалку, он сидел, глубоко задумавшись.
– Знаете что? – наконец выдал он вслух итог своих размышлений. – Схожу-ка я еще разок на вечерний просмотр в видеоклуб!
– Зачем? – хором спросили Женя с Мартыновым.
– Хочу поближе познакомиться с Вованом. То, что ты, Женька, рассказала, наводит на размышления.
– А я что буду делать в это время? – спросила Женя. – Не могу же я отлеживаться в тот момент, как ты рискуешь шкурой?
– Ну, мы же договорились! Тебе надо все выяснить про «Опель». Если думаешь, что по телефону информацию не получить, поезжай к дяде лично и постарайся узнать, кто вчера мог взять машину. Сама пойди в гараж и посмотри, нет ли на ней вмятин.
– Посмотреть без помех получится только в одном случае – если предварительно я убью экономку!
– Ах да, экономка! Женя мне про нее много рассказывала, – пояснил Веня для Мартынова.
– Это такая... противная женщина! – подтвердила та. – Она следит за каждым моим шагом!
– Но одной Жене выходить из дому нельзя, – напомнил Мартынов.
– Почему это? – Она воинственно посмотрела на него.
– Тебя ведь хотели убить, дурочка! – рассердился Веня.
Женя сначала вздрогнула, но тут же отогнала от себя мрачные мысли.
– Что означает только одно: я докопалась до чего-то стоящего.
– И это касается видеоклуба, – подхватил Мартынов, а Веня подытожил:
– Значит, мы на верном пути.
– И еще. Это не бандиты, а кто-то из простых.
– Из каких простых?
– Из простых, обыкновенных людей, которые не убивают направо и налево. Потому что, будь это бандиты, они бы Женьку пристрелили – и дело в шляпе. Наезд – это доказательство непрофессионализма. Тем более неудавшийся наезд.
– Но как мы можем выяснить, кто брал «Опель»? Представляешь, приезжаю я к дяде, а машинка стоит себе в гараже как ни в чем не бывало. Заявления об угоне не сделаешь, отпечатки пальцев с руля никто снимать не станет...
– Но вывести машину бесшумно невозможно!
– Никто и не говорит, что бесшумно. Только вряд ли даже Пыгова обращает внимание на шум двигателя. К дяде сейчас постоянно кто-то приезжает. Вся фирма стоит на ушах. Милиция опять же, его собственная безопасность, его друзья. Автомобили так и снуют туда-сюда. К сожалению, ты не видел, какая там подъездная дорога и как легко можно вывести «Опель» из гаража.
– И все равно. Если это «Опель», значит, круг поисков сужается. За рулем мог сидеть только человек, который знает обо всем том, что ты нам сейчас рассказала. Человек, близкий дяде.
– Ладно, с этим выяснили, – подытожил Мартынов. – А что там с любителями кино?
– Послушай! – Женя внезапно хлопнула себя по лбу. – Венька, ты ведь компьютерщик!
– Ну и что?
– А в видеопрокате есть компьютер! Может, там какие-нибудь засекреченные файлы? Ты ведь гений! Ты можешь взломать любой код!
– Ну, не любой, – ответил польщенный Веня. – Я не профессиональный хакер. Однако в твоих словах есть некоторая доля правды.
– Давай залезем ночью в прокат, и ты все проверишь!
– Вы что, с ума сошли? – возмутился Мартынов. – Знаете, что с вами будет, если вас поймают?
– Нас не должны поймать! – горячо заверила Женя. – Почему-то мне кажется, в этом ужасном месте нет сигнализации. Вряд ли какому-нибудь вору придет в голову грабануть кассетохранилище. Выносить фильмы долго, тяжело, к тому же кассеты гремят и занимают много места. И стоимость у них совсем не та, чтобы затевать масштабную операцию.
– А если сигнализацию поставили от алкашей, которые готовы украсть даже старые тапочки, чтобы потом обменять их на бутылку?
– И все-таки мне кажется, что сигнализации там нет, – уперлась Женя.
– Когда кажется, надо креститься, – рассердился Мартынов.
– Ну, давай хотя бы попробуем! – взмолилась Женя, игнорируя его замечание и обращаясь только к Вене. – Ты ведь и сигнализацию можешь отключить, если что.
Лаптев уставился в потолок и замер.
– Ты думаешь или спишь?
– Сказать по совести, я никогда не вступал на скользкий противоправный путь.
– Ну, завелся! – рассердилась Женя. – Ты расследуешь дело или нет?
– Я тебя сразу предупредил: моя помощь может носить лишь вспомогательный характер. Я привык работать головой. Я могу придумывать нетривиальные ходы, строить версии и логические цепочки...
– Короче, ты струсил.
Веня на несколько секунд закрыл глаза, потом открыл их и смело посмотрел на Женю.
– Ладно, я согласен пойти туда и изучить все на месте.
– Ночью? – уточнила та.
– Ночью.
– Все, я умываю руки, – сказал Мартынов и встал. – Если вы попадете в предвариловку, можете мне не звонить. Адвоката вам назначит государство. Я не собираюсь тратить потом нажитые деньги для того, чтобы исправлять ваши глупости.
– Ладно, Ген, считай, что ты ничего не слышал, – примирительно сказал Веня.
– Считаю.
Мартынов ушел в маленькую комнату, демонстративно хлопнув дверью. Женя сказала:
– Не надо было ему вообще ничего рассказывать.
– Это ты мне говоришь?
– Послушай, Веня, ты действительно думаешь, что меня хотели убить?
Лаптев пожевал губами, потом неохотно признался:
– Я этого боюсь. Потому ты завтра позвонишь дяде и попросишь, чтобы он прислал за тобой Карпенко. Даже если он преступник, то по дороге с тобой ничего не сделает, побоится. Пожалуй, с ним ты будешь даже в большей безопасности, чем это можно предположить с самого начала.
– Хорошо. Только пообещай мне, что если дядя применит силу и захочет запереть меня в доме, ты меня освободишь.
– Обещаю. А теперь мне пора на работу.
– Как? Опять на ночь глядя?
– Да, я ведь предупреждал: у нас наступила горячая пора. Надеюсь, вы с Генкой не подеретесь?
Женя пренебрежительно фыркнула:
– Он для этого слишком положителен.
Женя поднялась рано и набрала знакомый номер. К телефону подошла Гестаповка. Как Женя ни готовилась к этому морально, ее все равно прошиб пот.
– Ирма Гавриловна? – спросила она слегка дрогнувшим голосом.
– Это вы, Евгения! – явственно ахнула та. – Что это вы себе позволяете? Георгий Николаевич из-за вас...
– Позовите, пожалуйста, его к телефону.
– Не знаю, свободен ли он, – мстительно сказала экономка. – Погляжу, но не уверена.
