– Он тебя хоть самый маленький разочек поцеловал? – спросил Дима с живым интересом.
– Я сама. – Ресницы Аллы двумя черными веерами упали вниз, когда она потупилась. – Я сама его поцеловала.
«Экий гаденыш наш Лагутин! Позволял-таки девчонкам проявлять свои нежные чувства! Деликатничал, видишь ли, обидеть не хотел».
– А ты домой к нему ходила?
– Нет! – испуганно сказала Алла.
– Но, наверное, хотела, чтобы он тебя пригласил?
– Сначала хотела, а потом расхотела…
– Почему это? Испугалась?
– Да нет, не испугалась! Мне правда перестало хотеться.
– Ну, расскажи, пожалуйста. Я ведь для того и приехал, чтобы ты подтвердила мою теорию.
– Какую? – настороженно спросила Алла.
– Что Борис Борисович вовсе не виноват в том, что в него влюбляются ученицы.
– Конечно, не виноват! – горячо заговорила Алла. – Разве он виноват, что такой красивый?
– Действительно, – пробормотал Дима. – Это же природа виновата. Значит, он никогда не поощрял тебя?
– Нет, ну что вы! – принялась защищать красавца-физкультурника Алла.
– Ему, наверное, было жаль, что у вас такая разница в возрасте, – предположил Дима, представив себе Лагутина с гордой и печальной физиономией.
– Да, а как вы догадались?
Дима чертыхнулся про себя. Действительно, как он догадался?
– Ну… Наверное, раз он был таким печальным, он тоже что-то к тебе почувствовал.
Алла снова покраснела, только теперь, кажется, от удовольствия.
– Я не знаю, – неискренне сказала она. – Он ничего такого не говорил. Наоборот, объяснял мне, что я могу погубить его… эту…
– Репутацию?
– Карьеру. Это когда я к нему в машину забралась. Он что-то забыл в спортзале, пошел обратно, а дверцу не закрыл. Я взяла и спряталась. А потом, когда он уже далеко от школы отъехал, я вылезла.
– Могу себе представить… – пробормотал Дима.
– Борис Борисович сказал, что, если меня увидят в его машине, его уволят и он больше никогда не сможет работать с детьми.
– Что ж, он не соврал. Но вас, надеюсь, никто не увидел?
– Не-а.
– Кстати, – повинуясь внезапному импульсу, спросил Дима, – на какой машине он тогда ездил?
– На «Жигулях», – ответила Алла.
Дима замер, словно сторожевой пес, заслышавший шорох у забора.
– А модель? Цвет? Можешь сказать?
– В моделях я не разбираюсь, – призналась Алла. – А цвета машина была белого. Белые «Жигули».
– С этими белыми «Жигулями» получается полная и абсолютная ерунда! – возмущался Дима. – Как в сказке про дочь чародея, которую тот не хотел в жены добру молодцу отдавать. Помните? Угадаешь, мол, которая моя дочь, будет твоей. И появляется перед добрым молодцем двенадцать совершенно одинаковых девиц с косами до колен.
– Ага, только в сказке дочь чародея своему милому знак подала. То ли муха ей на нос села, то ли ворона над головой пролетела, – добавил Артем, рисовавший кружочки на листе бумаги.
Когда Лиза появилась в офисе, Артем метнулся к ней и помог снять плащ. Потом наклонился и с превеликой осторожностью поцеловал ее в щечку. Однако ни слова не сказал, кроме тихого «здравствуй». Тем не менее Лиза страшно смутилась и быстро огляделась по сторонам, проверяя, как отреагировали на Артемову нежность окружающие. Михеев сделал вид, что вообще ничего не заметил, Дима вздохнул и отвернулся.
– Вы о чем толкуете? – спросил теперь Михеев, который до сих пор не особенно вникал в подробности расследования по делу Хабарова. – Что там с белыми «Жигулями»?
– Что? – с деланной веселостью переспросил Дима. – Да ничего особенного. Просто абсолютно все теперь ездят на белых «Жигулях».
– Кто это – все?
– Вот смотри. – Артем перевернул изрисованный лист и написал цифру «один». – В тот день, когда убили Жанну Гладышеву, свидетель видел, как она, выбравшись из «Волги» Вадима Хабарова, тут же пересела в белую «девятку».
– Вероятно, за рулем «девятки» сидел убийца, – высказался Михеев.
– Вероятно.
– И таких «девяток» вы нашли несметное количество.
– Точно, – кивнул Дима. – Они размножились, как колорадские жуки на картофеле.
– Второе, – продолжил Артем. – Женя Сушко, одноклассник Жанны, утверждает, что однажды наблюдал, как незнакомый взрослый тип встречал Жанну после школы на белой «девятке».
– Ну это же отлично! Два независимых свидетельства в пользу того, что убийца действительно ездит на белых «Жигулях» девятой модели.
– Ты подожди, – предупредил Артем. – Белая «девятка» есть у Николая Барабанова.
– Это я помню, – хмыкнул Коля. – Разве можно такое забыть?
– Белая «девятка» есть у Ивана Болотова, – продолжил тот.
– Класс. Наверное, кузены ездили покупать машины парой. А что? Выбор, так сказать, новой России.
– Слушай дальше, – вмешался Дима. – Белая «девятка» есть у отца Бориса Лагутина. Когда я спрашивал его про машину, он мне сказал, что ездит на «Москвиче». А о том, что часто пользуется отцовским транспортным средством, – ни гугу. «Москвич» у него старенький, давно пора на свалку. И когда необходим красивый выезд, Лагутин бежит к папе за машиной.
– Класс, – сказал Михеев. – Это все?
– А тебе мало?
– Не все, – неожиданно подала голос Лиза, которая до сих пор сидела молча и только слушала. – Белая «девятка» есть у Глеба Соколова.
– Действительно, – сказал Дима. – Как – то это у меня выпало. – Он повернулся к Лизе: – Ты считаешь, Соколов может быть замешан и в этих убийствах тоже?
Лиза вяло пожала плечами:
– Запросто. Неверова знакома с Болотовым. Почему бы Соколову не быть знакомым с другими персонажами нашей драмы?
– А у тебя есть какие-то догадки по поводу участия Соколова в убийстве Жанны? Или Ольги?
– У меня вообще нет никаких умных догадок. Одни глупые. А у вас?
– И у нас, – вздохнул Дима. – Самое главное, нет ни одного мотива по убийству Жанны. Зачем убивать девочку, которая не может рассказать про тебя никакой гадости?
– Подождите, – сказал Михеев. – А что, если девочка могла рассказать гадость? Только не ту, которую мы сначала подумали, а какую-нибудь другую? Вдруг она была свидетельницей чего-нибудь… эдакого?
– Еще одного убийства? – спросил Дима. – Это вряд ли. Получается цепочка, которую можно продолжать до бесконечности. Жанна что-то узнала, ее убили. Ольга узнала что-то об убийстве Жанны – и ее тоже убили.
– А что? Чаще всего так и бывает. Одно преступление тянет за собой другое, – высказался Артем.
– Но мы не знаем больше ни о каком убийстве, – возразил Дима.
– Послушайте, я вдруг подумал о Соколове. Он ведь фотограф? – встрепенулся Коля Михеев. – Что, если он делал фотографии обнаженных школьниц и продавал их? Есть ведь любители. Допустим, Жанна хотела рассказать про его подпольный бизнес, и он ее убил.
Все переглянулись.
