– Но почему же вы так долго медлили с подменой?
– Надеялись, что без этого удастся обойтись, – пояснил Шаталов. – Однако, когда вы с Тумановым возвратились из пансионата в Москву, все ужасно усложнилось. Поэтому и пришлось принимать экстренные меры.
– А частный детектив? Первый частный детектив? Вы его припугнули?
– Нет, обманули.
– Но каким образом? Он ведь ездил в «Елочки», разговаривал с разными людьми! С администраторшей пансионата, с девушкой в загсе, с поваром, в конце концов!
– Часть из них были наши люди. Ну а с другими пришлось договориться. Мы знали о том, что ты обратилась к частному сыщику, и сумели предвосхитить каждый его шаг.
– Но второго частного сыщика избили ваши люди! – возмутилась я.
– Он не должен был попасть в Питер, – коротко возразил Андрей Павлович. – До определенного момента.
– С частным сыщиком получилось вот что, – жестом попросил меня помолчать Шаталов. – В твою сумочку, Лера, был вшит передатчик. Таким образом, нам не нужно было наступать тебе на пятки, чтобы выяснить, куда ты идешь.
Боже мой! А я-то, как дура, постоянно оглядывалась по сторонам! Я просто забыла, какое количество шпионских штучек-дрючек используют теперь все кому не лень.
– Я поняла! – воскликнула я, подпрыгивая. – В тот момент, когда я решила обратиться к частным детективам еще раз, сумочку у меня украли!
– Так точно. Пока мы поняли, в чем дело, ты уже возвратилась домой. А потом отлично законспирировалась. Мы просто не знали про Валдаева. Именно поэтому Валдаев безнадзорным поехал в «Елочки» и выяснил там всю правду о Туманове. В тот момент за ним никто не следил.
– Но убийства! – вскричала я, вспомнив наконец о страшных эпизодах всей этой чехарды с подмененным мужем.
– Вы же понимаете, что это не мы, – пожал плечами Шаталов.
– Кстати, – я недоуменно обвела глазами собравшихся, включая и притихшего на время Егора. – Почему начались убийства?
– Здесь мы подходим к самой драматичной части нашего повествования, – вздохнул Андрей Павлович. – И учтите: все это строго между нами.
– Глупо даже предупреждать, – передернул плечами Егор.
– Итак, Скитальцев решил, что получить большие деньги на изобретении Берингова он может только одним способом: придав делу с самого начала большой масштаб. То есть поставить процесс удешевления топлива на государственную основу. Поэтому, отловив Егора Бориславовича и держа его, словно козырную карту в рукаве, он обращается в Министерство энергетики со своим проектом. Он рассчитывал на то, что ему выделят деньги.
– Разве министерство занимается инвестициями? – повернулась я к Берингову.
– Не знаю. Но Скитальцев решил начать путь к государственному заказу именно с него. Наверное, ему необходимо было сначала заинтересовать нужных людей. Думаю, у него были какие-никакие связи. Не просто же так он добился чего-то в мире бизнеса.
– Однако из министерства, как водится, пошла утечка, – заметил Шаталов.
– Куда? – тупо спросила я.
– Ну, понимаешь ли, кисочка, – встрял сам изобретатель, – есть люди, которые вовсе не заинтересованы в том, чтобы цена топлива начала снижаться. Они поставляют нефть...
– Только не говори мне, – я вытянула руку в его направлении, – что в эти игрушки играют какие-нибудь там нефтяные короли!
– Конечно, нет, кисочка! – снисходительно усмехнулся Берингов. – Хотя, безусловно, все происходящее имеет отношение к людям, которые сидят на нефти.
– Думается, весть об изобретении Егора Бориславовича не вызвала среди них паники, – сказал Шаталов. – Потому что, как это частенько бывает в нашей стране, все могло бы закончиться патентом или очередным почетным званием. Но... Некая маленькая шишка, я не стану конкретизировать, посчитала, что раз проблема возникла, ее лучше задушить в зародыше. Не докладывая вышестоящему начальству.
– Егора решили убить! – догадалась я.
– На это дело был брошен человек по кличке Ластик. Так сказать, свободный художник, который нанимался в разное время к разным хозяевам. И все проблемы, стоящие перед ними, он тщательно зачищал.
– Это тот парень, которого я била ногами посреди шоссе? – с мрачным удовлетворением спросила я. – Загримированный под старика?
– Как ты его вычислила? – с любопытством спросил Шаталов. – Он ведь ничем себя не выдал! И на нем действительно был отличный грим.
– Мне не понравилось, как он облизывает губы! – коротко ответила я.
– Кстати, – оживился Андрей Павлович, – как вам удалось догнать этого парня? У него потрясающая физическая подготовка. С ним не сравнится ни один из наших сотрудников, хотя, как вы понимаете, мы берем только лучших.
– Лучших? – с деланным изумлением переспросила я. – Это, кажется, одному из них я въехала ногой в пах, а второму пальцами чуть не выдавила глаза, когда они пытались меня остановить?
– Ну, понимаете ли, – начал Андрей Павлович, и мне показалось, что он едва не добавил «кисочка», – у них не было приказа остановить вас во что бы то ни стало. Нет, но все-таки! Как вам удалось догнать этого Ластика?
Шаталов усмехнулся и светским тоном пояснил вместо меня:
– Это аэробика доктора Вайса! Умопомрачительная система. После двух недель занятий можно догнать даже кенгуру.
– Кто такой доктор Вайс?
– Шарлатан, – пожал плечами Шаталов. – Кассеты, которые покупают легковерные дамочки, продаются на черном рынке без лицензии. Никакой он, естественно, не доктор и уж тем более не Вайс. Скорее всего, какой-нибудь предприимчивый студент-физкультурник.
Я обиженно засопела, а Андрей Павлович жизнерадостно сказал:
– Надо его найти. Стоит предложить этому парню работу инструктора.
– Но зачем этот Ластик положил столько народу? – спросила я, наморщив лоб. – Почтальон, профессор Усатов, Иван Евгеньевич... Не понимаю! Они ведь совершенно не имеют к этому делу никакого отношения!
– У всех этих людей, – нравоучительно заметил Шаталов, – есть одна общая черта. Вернее, была.
Я тотчас же вспомнила, как сама пыталась обнаружить эту общую черту и не смогла. Поэтому заинтересованно поторопила:
– Ну-ну, говори же!
– Им всем перевалило за пятьдесят, и они все были примерно одного роста. Такого же, как Егор Бориславович.
– То есть ты хочешь сказать...
– Я хочу сказать, что Ластик тоже не знал, где скрывается человек, от которого нужно избавиться. А его торопили. В его обычаи не входило тянуть с выполнением заказа. Поэтому он и установил за тобой наблюдение: он тоже надеялся, что ты будешь первой, с кем Берингов вступит в контакт. Именно поэтому каждый мужчина, внезапно появлявшийся на твоем горизонте, подписывал себе смертный приговор. Ластик не хотел рисковать. Единственным исключением был частный сыщик.
– Но он тоже был немолод!
– Не думаю, что Ластик расправился с ним потому, что думал, будто это загримированный профессор. Виктор был убит, когда ты рассекретила свою с ним связь. Ластику только не хватало частного расследования, когда он болтался поблизости! Ведь сыщики, с какой бы целью ни были наняты, быстро бы его засекли. Остальные три убийства совершены, образно говоря, на всякий случай.
– Но это ведь несусветная чушь! – вознегодовала я. – А что, если бы ко мне подошел человек, спросить,
