скрипучий механизм медленно потащил их вверх.
– Вот вам аванс. Я выяснила у вашей секретарши, сколько вы берете за расследование убийства. – Она достала из сумочки пачку денег и сунула ему в руки. – И расписку за вас написала – только автограф свой оставьте, и дело в шляпе.
«Это у тебя дело в шляпе, – подумал Арсений. – А у меня все только начинается!»
– Зачем вам это нужно? – на всякий случай спросил он. – Ведь вы подозреваете, что муж не был вам верен...
– Я его простила, – отрезала Виктория. – Злиться на него теперь, когда его убили, было бы верхом идиотизма.
Кудесников не сдавался:
– Я уверен, что милиция найдет преступника. Вы и так остались одна, без материальной поддержки...
– Все как раз наоборот. У Ромы куча родственников, которым наверняка понравится, что я наняла частного детектива. И тогда поддержка мне обеспечена на всю оставшуюся жизнь.
– В таком случае ладно, – оживился Арсений. – Пока у меня есть только одна зацепка. Но я возлагаю на нее большие надежды. Буду связываться с вами по мере продвижения вперед. Если захотите поговорить – звоните моей секретарше.
– С ней невозможно связаться, – буркнула Виктория. – Лучше я буду звонить вам. Господи, как высоко! А вон река, в которой нашли Рому, – сказала она дрогнувшим голосом. – У меня спрашивали, что он делал на Рябиновой улице. Как будто жены могут что-то знать! Жены всегда оказываются дурами, когда начинается расследование. Представляете, что подумают обо мне милиционеры, когда выяснят, что муж ходил налево?
«Вот это комплексы! – вздохнул про себя Арсений. – Теперь уж и мужа убили, а она все переживает о том, что кто-то о ней что-то там подумает». Самому Кудесникову всегда было наплевать, кто и что о нем думает. Он умел радоваться жизни и не позволял себе омрачать ее всякой ерундой.
Виктория неожиданно ударилась в слезы, пришлось прокатиться с ней еще один круг, чтобы хоть как-то успокоить. Они расстались возле весело брызжущего фонтанчика, и Кудесников стоял и смотрел, как новоиспеченная вдова продвигается к выходу. Походка у нее была по-мужски уверенная, руки и ноги крепкие, шея короткая. Арсений невольно подумал, что Виктория запросто могла прикончить мужа в порыве ревности. Впрочем, зачем бы ей тогда поручать расследование частному сыщику? Противоречит здравому смыслу.
Когда он сел в автомобиль и завел мотор, мысли его обратились к Марьяне. Времени до ужина еще полно, но, пожалуй, стоит вернуться к ней в номер и проконтролировать сборы. Пары минут на инструктаж может не хватить. В конце концов, она годы и годы носила в себе обиду. Не так просто будет справиться с ней в один присест.
Он вошел в гостиницу, взял ключ, взбежал на третий этаж и сразу постучал в ее номер. В ответ на его стук раздалось цоканье каблучков.
– Как в воду смотрел! – воскликнул Арсений, увидев соседку на пороге. – Что это вы с собой сделали?
– Что? – испуганно спросила Марьяна и растерянно оглядела себя.
На ней была юбка из светлой ткани, жакет с короткими рукавами, закрытые туфли и серьги-гвоздики в ушах в качестве украшения. Усмиренные кудри заколоты сзади в крохотную дулю.
– Ничего особенного. Знаете, на кого вы похожи?
– На кого? – спросила она мрачным тоном: понимала, что ничего хорошего не услышит.
– На жену политического лидера, посетившую детей-сирот в городском приюте. Элегантна, безупречна, обезжирена.
– Но я приехала в Аркадьев в качестве представителя фирмы! Вы же сами сказали – не наряжаться! Выглядеть как обычно!
– Обычно вы не такая. Когда я увидел вас на вокзале, вы были как... всполох пламени!
– Я жутко нервничала.
– Вы и сейчас нервничаете, не так ли?
Она согласно кивнула головой.
– Вам следует немедленно... перевоплотиться. Можете остаться в этом костюме, но все остальное исправьте.
– Как?! – с надрывом спросила она. – Я постарела!
– Дурочка. Вы были кислым зеленым яблоком, а превратились в спелый плод. У вашего Лебедева слюнки потекут.
– Что нужно исправить? – спросила она. Ее напряженный подбородок свидетельствовал о принятом решении.
– В первую очередь настрой. Закройте глаза и представьте себе, что вы влюблены. Не в меня, не беспокойтесь. Меня и так рвут на части. Значит, вы влюблены. Вы думаете о том, что возлюбленный ждет вас в Москве. Вы поедете с ним в Париж на выходные, он от вас без ума, вы от него тоже...
– Так что же делать-то? – свирепо спросила Марьяна.
– Подойдите к зеркалу и скажите, соответствуете ли вы нарисованному мной образу?
Она подошла, посмотрела и хмыкнула.
– Вижу, вопросов больше нет. Что касается поведения – тут все то же самое. Помните, что вы счастливы. Ваша жизнь полна событий, богата и интересна. И встреча с Константином Лебедевым, старой школьной любовью, – всего лишь мелкий эпизод, не более того. Сможете?
Она молча кивнула и ушла в ванную комнату. Успокоенный Кудесников возвратился к себе, побрился, оделся подобающе моменту и подсыпал в кошачью миску сухого корма. Мерс лениво соскочил с кресла, подошел, понюхал и нехотя закопал угощение.
– Разбаловался! – констатировал хозяин. – Ты знаешь, сколько стоит твоя еда? Если те деньги, что я на тебя трачу, складывать в чулок, за год наберется как раз на стиральную машину.
Мерс ему не поверил и повалился на бок, не пройдя и двух шагов. Хозяин стал чесать ему брюхо, и тут в дверь постучали
– Это я, – сообщил Марьянин голос. – Уже пора, а вы где там застряли?
Арсений открыл и, взглянув на нее, широко улыбнулся.
– Вот это дело! – воскликнул он. – А румянец настоящий? Что вы закапали в глаза? Они сияют, как звезды.
Он слегка преувеличивал. Она в самом деле поработала над собой – распустила волосы, подкрасила губы, надела другие туфли, но с напряжением справиться не смогла. Внутри у нее сидел ржавый гвоздь по имени Костя Лебедев, вызывая общее заражение крови.
Оставалось последнее средство.
– Марьяна, – сказал Кудесников низким голосом, – я, конечно, все понимаю... Вам сейчас не до меня, и все такое... У меня своя жизнь, и тоже все такое... Но вы мне нравитесь до полного обалдения. Вы прекрасны, как ангел, спустившийся в подвал к старому сапожнику. И если я вас не поцелую, то меня разорвет на части от охвативших чувств.
С этими словами он схватил ее в охапку и крепко поцеловал, используя все мастерство, которому обучался в академии жизни. Поцелуй получился горячим и искренним, потому что Кудесникову страсть как хотелось выпутаться из истории с убийством. Когда он ее отпустил, Марьяна покачнулась так, что ее пришлось поддержать за талию.
– Давайте обойдемся без пощечин и выяснения отношений. Мы оба все понимаем и прощаем друг друга. А сейчас нам пора, – протараторил Арсений.
Теперь с ней все было в полном порядке – она пылала, как жаровня, испытывая одновременно смятение и удовольствие, и смеялась оттого, что он тащил ее за руку по коридору. Так что когда они вошли в ресторан, Марьяна выглядела прекрасной дикой розой, случайно попавшей в букет чопорных лилий. Поймав ее взгляд, можно было споткнуться или окаменеть от восторга.
Заместитель мэра вместе со своим прихвостнем Сачковым ждал их за самым выигрышным столиком, который стоял у окна, выходившего в палисадник с посыпанными гравием дорожками и выбеленными
