выкупить это вещественное доказательство, но следователь хитрый попался – дело за взятку прикрыл, а письмишко не уничтожил, как обещал. Сохранил. Мало ли? Ведь любовник, о котором там шла речь, уже тогда занимал немалый пост, а сейчас… Впрочем, теперь господин Смородинцев уже не любовник, а официальный муж. Представляете, какой будет скандал, если вся эта неприглядная история неожиданно всплывет?
Сабина смотрела на Белолипецкую в упор. Благодаря Дьякову и его досье она чувствовала себя сильной. Какая все-таки важная вещь – достоверная информация! Если ты владеешь фактами, владеешь ситуацией.
– Не пугайте меня, ничего не будет. Сроки давности прошли, доказать в таких делах ничего нельзя, – сказала Белолипецкая ломким высоким голосом. – Никто его не доводил до самоубийства.
– Конечно. Но ведь уничтожение улик – уголовное преступление.
– А вы докажите!
– Думаю, это возможно. Кроме того, была еще странная история с пропажей картины Веласкеса. Помните? Господин Смородинцев, кажется, посчитал, что это месть. Подозревал, что расплачивается за роман с вами.
– Не докажете! – Голос Белолипецкой стал похож на писк. Сабина подумала, что еще немного, и он сделается похожим на комариный писк.
– Докажем, если потребуется, – вздохнула она. – Сроки, может, и вышли, но свидетелей найти можно. И тогда грандиозный скандал я вам гарантирую. Вероятно, со снятием нынешнего супруга с его ответственной должности. Да и от вас, согласитесь, режиссеры могут отвернуться. Не говоря уже о зрителях. Конец карьере!
– Что вы хотите? – спросила Белолипецкая, сжав подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев. Кажется, она даже задрожала.
– Правды.
– Вы думаете, я обманула следователя?
– Нет, просто считаю, что вы могли в чем-то ошибиться или слукавить. Слишком много неясностей. Что вы делали на стройке? Почему вообще оказались в Перове, хотя знакомых у вас там нет, делать вам там было нечего. Разве что со Смородинцевым повидаться. Но для этого, кажется, существовала его московская квартира, ведь он в те годы тоже был несвободен, да еще и ребенок учился в школе.
– Ладно, я вам расскажу, – прошелестела актриса. Она обмякла и как-то сразу постарела. – Я вам расскажу. Только никаких диктофонов. И подтверждать свои слова в суде я не буду, не надейтесь. Но дайте слово, что сказанное мной вы не используете во вред нашей семье.
– Если ваша семья не причастна к смерти Протасенко и Уварова, обещаю: все останется между нами.
– Хорошо. В общем, я действительно обманула следователя. Не было меня на этой стройке, не курила я там и ничего не видела. В тот вечер я приехала к Артему, собиралась выяснять с ним отношения. Муж меня допекал, преследовал, грозил убить. Да и надоела мне роль девушки для свиданий. Я прождала Артема целый вечер в кафе, но он так и не появился – вроде был на заседании каком-то. В кафе меня увидел сын Артема, Сергей, который пришел туда с компанией своих друзей. Мы сделали вид, что незнакомы. Мальчишки немного выпили, потом все вместе ушли.
– Смородинцев-младший знал о ваших отношениях с отцом? – изумилась Сабина. – Наверное, он вас выследил?
– Ничего подобного, – дернула плечом Белолипецкая. – Артем почему-то решил не делать из этого тайну для сына, сам познакомил нас на той, московской квартире, где он вел свою вторую жизнь. Говорил – парень уже совсем взрослый, не выдаст.
В общем, сидела я тогда в этом кафе долго и уже собиралась уходить, когда туда влетел Сергей. Увидел меня, схватил за руку и буквально выволок на улицу. Подступил ко мне – глаза в пол-лица, весь трясется. Рассказал про несчастный случай.
– Вам показалось, он был искренним?
– Он плакал, клялся, что так и было. Говорил, что в милиции им могут не поверить, так как они выпили. Этот дурачок даже пытался меня шантажировать – заявил, что, если я не подтвержу их показания, он расскажет моему мужу обо мне и своем отце. В общем, безумствовал. Вот так я и стала лжесвидетелем, просто поверив парню на слово. Сергея было жалко, да и Артема тоже – он в сыне просто души не чаял.
– Вы же помешали следствию!
– Ребят могли заподозрить, даже посадить в камеру предварительного заключения, – бросила в ответ Белолипецкая.
– При таких-то родителях? – усомнилась Сабина.
– Мало ли… Все-таки два человека погибли. – Она на секунду прикусила пухлую нижнюю губу. Потом встрепенулась: – Я ответила на все ваши вопросы?
– Там посмотрим, – неопределенно сказала Сабина. – О факте нашего разговора, как любят говорить мои коллеги в силовых структурах, прошу никому не сообщать.
– На этот счет можете не беспокоиться, – заверила ее Белолипецкая. – Мне лишние проблемы не нужны. Да и вам, я думаю, тоже. Если информация взрывная, нужно заботиться, чтобы она не взорвалась прямо в руках, верно?
– Верно, – согласилась Сабина, улыбнувшись краешком губ, как делали практически все женщины – секретные агенты в тех фильмах, которые она так любила. Вероятно, секретным агентам не полагается проявлять полноценные чувства. Допускается лишь намекать на них. – Кстати, чтобы наш с вами разговор действительно не имел никаких последствий, я должна увидеть вашего пасынка. Где он?
Сабина спросила это самым решительным тоном, на какой только была способна.
– Да откуда же я знаю? – взвилась Белолипецкая. – Вы в курсе, сколько ему лет? Это огромный детина, который делает, что ему вздумается!
Было ясно, что отношения со Смородинцевым-младшим у нее не заладились.
– Наталья Станиславовна, – усталым голосом повторила Сабина, призывая ее к сотрудничеству.
Белолипецкая раздула ноздри.
– Я думаю, он засел у своей Марьяны. У него было две жены! Две. Красавицы, с ангельским характером… Бросил! Детей не видит месяцами. Сейчас нарисую вам план, чтобы вы не заблудились.
– Что это за место? – спросила Сабина, решив не уточнять, кто такая Марьяна. И так все было ясно.
– Село Павлюшино неподалеку от Реутова. Только не говорите, что это я его сдала. У меня и так с ним проблем выше крыши.
Познакомившись с профессором Кузнецовым, который помогал аспирантке Люсе совершенствовать научные знания, Сабина мысленно присвистнула. «Если бы Петька увидел этого типа, еще неизвестно, кто кому выворачивал бы мизинцы, чтобы отобрать телефон».
Профессор был моложавым, импозантным, с красивой стрижкой и глазами кота, пресытившегося прогулками по крышам. Усаживаясь напротив него, Сабина и предположить не могла, насколько коротким окажется их знакомство. Она была уверена, что сейчас ей придется с головой погрузиться в демонологию, средневековые легенды, историю… Однако профессор снял очки, похлопал рукой по папке, которую Сабина попросила исследовать, и не без интереса спросил:
– Насколько мне известно, это документы некого тайного общества, верно? Вы рассчитывали, что я расскажу вам об этом обществе во всех подробностях, так?
– Ну, что-то вроде того, – неуверенно ответила Сабина.
Она уже почувствовала подвох, но не знала, в чем он состоит, поэтому смотрела на профессора так пристально, как будто хотела навсегда запечатлеть в памяти его черты. Кажется, тому даже стало капельку неуютно.
– Я вынужден вас разочаровать, – сказал он. – Это не документы, а туфта. Липа! Нет никакого тайного общества. А если и есть, то тайна состоит в чем-то другом. Речь вроде бы идет о демонах, о колдовстве, но только на первый взгляд. На самом деле это фальшивка.
Он еще раз постучал ладонью по злополучной папке.
