Кстати, вам удалось сравнить меня с Сандрой Барр?
– Ну... – осторожно начал Корнеев.
– Что – ну?
– Ты гораздо красивее! – горячо заметил простодушный Медведь. – Она, понимаете ли... Такая нахальная! Сразу же оттерла от меня Фергюссона, как будто я ее собственность. Брала меня под руку и вообще... И духи у нее агрессивные, а ногти, как у землеройки, – такие длинные, аж загибаются. Она покорябала меня!
Накопленные обиды лились бурным потоком. Медведь так разнервничался, что вспотел и полез в бардачок за бумажными салфетками.
– Так за что тебя уволил Фергюссон? – спохватилась Лайма, которая только что заметила, какой ущерб нанесло ее наряду падение в маргаритки.
– За грязный стакан, – соврал неожиданно для себя Медведь. – Мы водку с ним пили, и стакан ему не понравился.
– Интересно, где же вы ее пили? – с подозрением спросила Лайма. – В подворотне?
– В ресторане.
– А ты при чем?
– Ни при чем, но он разорался. А потом утром проснулся с головной болью – и уволил меня.
– А ночью ты где был?
– Где был? С... с... с объектом был. Ты мне сама велела не выпускать объект из виду... Я же звонил тебе прямо от него... От нее...
После этих слов Медведь стремительно покраснел, вспомнив, как Сандра Барр прислонила его к двери номера и схватила за воротник рубашки сильными руками. А потом целовала так, что в глазах у него вспыхивали звезды, похожие на те бесчисленные бриллианты, которыми она себя украшала. Он не любил напористых женщин и звезды в глазах не любил.
– Могу поспорить, что самая сексуальная женщина планеты тебя разочаровала, – сделала неожиданное заключение Лайма, старательно отряхиваясь.
– Откуда ты знаешь? – встрепенулся Медведь, который вообще-то был твердо намерен скрыть подробности своих ночных похождений от товарищей.
– Я догадалась.
Когда они наконец добрались до штаб-квартиры, мужчины изнывали от любопытства. Корнеев, как только вошел в комнату, сразу же набросился на Лайму:
– Почему ты решила, что за Сандрой Барр не нужно следить? Почему с ней ничего не случится?
Лайма сцепила руки замочком, вдохнула, как оперная певица, заслышавшая первые ноты музыкального вступления, и заявила:
– Потому что это не Сандра Барр.
В комнате повисла пауза. Медведь, пораженный в самое сердце необычным сообщением, повалился на диван и схватился за голову.
– А я-то думал... – пробормотал он. – Она вся такая... обыкновенная, понимаете?
– Понимаем, – кивнула Лайма. – Для этого я и просила нас сравнить. Вы должны были заметить, что в этой девице нет ничего, ровным счетом ничего звездного!
– Что ты понимаешь под звездностью? – осторожно спросил Корнеев, и Лайма мгновенно ответила:
– Энергетику. Если бы настоящая Сандра Барр захотела заполучить Ивана, он побежал бы за ней, как кот за валерьянкой.
– Ну да! – не согласился Медведь.
– Побежал бы, – уверенно повторила Лайма. – Неужели вы не знаете, сколько красивых девушек рвется на экран? Их фотографиями можно покрыть всю поверхность Средиземного моря. И только единицы становятся известными. В аэропорту я была разочарована. Сандра Барр не произвела на меня почти никакого впечатления – а я ведь подходила очень близко. Совершенно банальная красивая женщина. Но это не главное. Главное – вот.
Она продемонстрировала им снимки в журналах и рассказала про рост и про то, что Сандра Барр – левша. Корнеев включил ноутбук и просмотрел запись пресс-конференции в аэропорту, которую выудил из Сети.
– Двойник? – предположил он. – Но с какой целью? Команду ведь не могли обмануть, верно? Значит, все подстроено специально, заранее. И ее окружение в курсе дела.
– Возможно, вместо Сандры Барр к нам прилетела дублерша. Такая, специальная, – оживился Медведь. – Их еще называют «тело». Когда актриса не хочет сниматься голой, «тело» ее подменяет.
– Дока, – похвалил его эрудицию Корнеев. – Но почему звезду спрятали?
– Во-первых, наша страна – не самое спокойное место, – начал было Медведь, но его тут же оборвали:
– Никто ее на аркане сюда не тянул.
– Верно. – Медведь почесал макушку. Вид у него сделался озадаченным, как у ребенка, которому пообещали, что сейчас вылетит птичка, а вылез дядька из-под покрывала.
– Допустим, ей понадобилось на время исчезнуть, – предположил Корнеев. – Все думают, что она в России, а она поехала с Гектором Куком на отдаленный остров в Тихом океане, чтобы обвенчаться. Это хороший способ заморочить голову папарацци.
– Или наоборот, – подхватила Лайма. – Сандра надеется обвести вокруг пальца именно Гектора Кука.
– А вдруг она узнала, что ее хотят похитить? – встрепенулся Медведь. – И послала в Москву вместо себя какого-нибудь агента ЦРУ.
– Ну да! – отмахнулась Лайма. – С какой это стати агент ЦРУ помчится разоблачать наших бандитов? Если уж они являются, то только тайком – для того, чтобы шпионить в пользу Америки.
– Получается, что нам дали невыполнимое задание, – подытожил Корнеев, аккуратно поставив ноутбук на журнальный столик. Ласкающим движением провел по крышке – ноутбук был его домашним любимцем. – Нам просто некого охранять. Сандра Барр не пересекала границу Российской Федерации.
Некоторое время все трое молчали, потом Лайма осторожно спросила:
– А если пересекла?
– Хочешь сказать, звезда явилась инкогнито? – оживился Медведь. – Вот это да! Приключение.
– Чему ты радуешься? – рассердился Корнеев. – Нам с этим приключением работать.
Лайма тем временем принялась расхаживать по комнате взад и вперед, заложив руки за спину, как делал вождь мирового пролетариата в минуты тяжких раздумий над судьбами страны.
– В сущности, это единственная версия, поддающаяся проверке, которую мы можем сейчас разрабатывать. И даже больше – должны разрабатывать. Верно? – Она в упор посмотрела сначала на Медведя, а потом на Корнеева. – Допустим, Сандра Барр действительно приехала в Москву под чужим именем.
Медведь немедленно впал в пессимизм:
– В таком случае мы ее никогда не найдем.
– Все помолчали, и он добавил: – А что, если снова попытаться выйти на связь с шефом?
– Я уже пыталась, – огорчила его Лайма. – Телефон выключен.
– Может, с Дубняком что-нибудь случилось?
– Или он на ответственном задании, – вставил свое слово Корнеев. – Так уже один раз было, вы ведь помните?
– Где бы он ни был, нам от этого не легче.
– А Сандру Барр мы не найдем, – снова повторил Медведь, внезапно повеселев.
Не то чтобы ему не хотелось выполнять задание. Однако после того, как его заставили продемонстрировать свои сугубо мужские достоинства, пылу у него заметно поубавилось. Кроме того, из головы не шли слова Лаймы о том, что, если настоящая Сандра Барр захочет, перед ней невозможно будет устоять. Вдруг он той, истинной, и вправду понравится? Ужас, ужас.
В вопросах, касающихся интимных отношений, Медведь был чудовищно деликатен. К женщинам относился трепетно, обожал маму и звонил ей каждый вечер по телефону, чтобы пожелать спокойной ночи.
