доме ставни и двинулся вдогонку за учителем.
Пошатавшись по селениям, парень умудрился оставить кошель в чьих-то воровских лапах. Без денег, с голоду влез в чужой огород. От хозяина пришлось спасаться бегством, а две морковки стали слабым утешением бурчащему желудку. Возвращаться в деревню Грай побоялся. И при ночевке в лесу попал в руки разбойников. Неудачная попытка волшбы, в стараниях поджечь мокрые ветки, незамеченной не осталось, а разбойничья алчность, в надежде сшибить деньгу за беглого магика, пересилила страх перед колдовством. Потом полдня пути в мешке за плечами Пошки и, наконец, счастливое избавление из плена, в лице кентавры.
****
-Ай-йау-у-у!!! – я взвилась от острой боли.
Вернее, попыталась взвиться. Неудачно дернулась, зацепила больной ногой стол, и взвыла с удвоенной силой. С руганью обернулась. На хвосте, вцепившись испуганной пиявкой, болталась белобрысая девчушка. Грай, подхватившись, словил ребенка, разжал цепкие пальчики. Громкий плач резанул по ушам. На детский ор из кухни выскочила дородная бабища и с руганью напустилась на меня. Я в долгу не осталась. Травник попытался вклиниться и тут же получил свою порцию проклятий, причем с обеих сторон. Девчонка униматься не собиралась, перебивая нас обеих. Через несколько минут, вдоволь наоравшись, мы выдохлись. Тетка бросилась утешать ребенка. Я нервно переступала копытами, сквозь зубы поминая Свия, которому скандальная баба наверняка приходилась ближайшей родственницей.
Нашлись и свидетели происшествия. Оказалось, пока я предавалась воспоминаниям, милый ребенок решил украсить хвост «тети лошадки» праздничной булавкой. И не придумал ничего лучше, как эту булавку в меня воткнуть.
Надо отдать тетке должное, ругаться дальше она не стала. Извинившись за дочь, вернулась на кухню, а через пару минут перед нами появились две тарелки козьих ребрышек в грибной подливке.
Посчитав булавочный ущерб отомщенным, я с аппетитом вгрызлась в ароматное мясо.
Через несколько минут, Грай, не выпуская ребрышко изо рта, глухо поинтересовался.
-И кута ф тепя столько лефет?
– В желудок. – Я уже отодвинула тарелку, алчно покосившись на порцию травника.
Грай предусмотрительно прикрыл локтем оставшиеся кусочки мяса.
– Лопнешь!
– Не дождешься. Лучше еще капусты закажи.
– Вот-вот, – он махнул рукой, подзывая служанку – не прокормишь такую ло…
– Что-о-о? – я угрожающе нависла над травником.
– Ло-о-паешь ты говорю, хорошо! – выкрутился парень, – И вообще…
Под разговоры я успела стрескать еще две порции капусты и стянуть-таки с тарелки у зазевавшегося травника остатки ребрышек.
Наконец, сыто вздохнув, облокотилась на стену, перенося вес с больной ноги. Протянула руку и побулькала остатками мятного взвара в кувшине. На пару кружек еще хватит.
Солнце силится заглянуть в корчму, через прикрытые занавески, режут зал тонкие лучи, танцуют в их свете пылинки. Народа почти не осталось. Пообедали наскоро и на ярмарку. Дела решать, торговлю обстряпывать. Денежные вопросы промедления не терпят. Хорошо, все-таки, что мне никуда спешить не надо. Глаза слипаются. Так и задремала бы, расслабилась, расплылась в дремотной тишине…
Внезапно появившаяся тучка заслонила свет и вкрадчиво поинтересовалась:
-Вы, бают, про Ароню спрашивали?
Я тряхнула головой, сбрасывая дрему
Глава 14
– Я и проводить могу! – мужик почесал лохматую макушку.
Грай, оглядев вошедшего, толкнул меня по ноге, пытаясь привлечь внимание. Попал, конечно же по передней правой. Как специально целился! Я заскрипела зубами от боли, но смолчала. Травник при виде моего перекошенного лица скорчил виноватую физиономию и потупился. Мужик терпеливо ждал, пока мы наиграемся в «гляделки» и хоть что-то решим. Что хотел «незаметно» донести до меня спутник, гадать, особо не пришлось. Вид у мужичка был настолько бандитский, что провожаться я бы с ним побоялась даже от крыльца до коновязи. Хотя может и осмелилась бы, но только в компании пары дюжих парней, вроде Рития. Спотыкун меня побери! Ритий! Как ни странно, о красавце-вороном я вспомнила лишь сейчас, а ведь из-за него заварилась вся эта каша! Как там они, интересно? Свадьбу, небось, уже с Мийкой сыграли. А мама…
Второй тычок, на этот раз локтем в бок вернул меня в корчму. Мужик по-прежнему ожидал ответа. Щербатая улыбка просто цвела обаянием. Не меньшее «доверие» вызывал шрам через пол-лица, сиреневый фингал под глазом и напрочь сбитые костяшки пальцев.
– Тебе, Ватька, что, плохо сказано было? Не ногой больше сюда! – за спиной нашего провожальшика, грозно хмурясь, возник охранник – А ежели не понял, я еще раз объяснить могу!
Парень предъявил для наглядности увесистый кулак.
– А я что, мешаю? – оскалился мужик, – стою себе, о деле разговариваю, к тебе не лезу.
Охраник смолчал, но от столика не отошел.
– Дык, идете, или как?
– Идем! – ответила я за двоих. – Веди к своему Ароне!
Травник поморщился, но послушно принялся собирать травки в сумку. Я топталась у двери, нетерпеливо взмахивая хвостом.
– Грай, ну идем же!
– Идем!
Парень, резко развернувшись, запустил в нашего провожатого какой-то склянкой. Тот, на удивление резво шарахнулся, но увернуться не успел. Пузырек разбился о притолоку, на Ватьку плеснуло белесым настоем. Дико заверещав, мужик бросился к травнику и, не добежав пару шагов, осыпался кучкой черного песка. По корчме пополз легкий гнилостный запашок…
– Что? Ап… – я хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыбка.
Охранник громко ругнулся, поминая Свия.
Грай устало опустился на краешек лавки.
– Пронесло, хвала ветрам…
– Аммм… – я наконец нормально вдохнула, – А что это было-то?
– Морок! – коротко отозвался травник
– Че-е-го!!? – вопль корчмаря резанул по ушам – Морок? Тут? У меня? Да это же Ватька! Ворье местное!
– Да я ему самолично, третьего дня, морду бил! – вмешался охранник, – Пожрал стервь, а платить отказался!
– При жизни был Ватька, – уточнил Грай – Не мне вам объяснять, уважаемые, что могло произойти. И на вашем месте, я побыстрей бы тут прибрал. Думаю, посетители не обрадуются, если узнают, что к вам мороки захаживают.
– А мы, конечно же, смолчим. Не будем такую хорошую корчму позорить, – вмешалась я – Тем более, кормят тут хорошо. Вот сейчас силы, на борьбу с мороком положенные, подкрепим и пойдем себе.
Корчмарь понятливо кивнул и рявкнул на испуганно выглядывающих из кухни баб: «Чего уставились!? Убрать тут быстро! И стол гостям накрыть!»
Грай, недоуменно на меня покосился.
– Мы же поели только что?
– Это ты поел, а я впрок налопаться не откажусь. И вообще, не съедим, так с собой возьмем. Или у тебя лишних денег много?
Я хищно нацелилась на появившуюся тарелку с тонко напластанным окороком.
