– Гра-а-ай? Ты хочешь сказать, что всё вместе пройденное, это еще не повод мне доверять, да? Я же не слепая. Я все вижу! Нет, ну сейчас-то понятно почему: мы ему чуть шею не свернули в той молебне. Да и то, слишком уж он упорствует в желании отомстить. Пол-Каврии за нами прошагать, не поленился! А до того? Чего он к тебе прицепился, словно репей к хвосту песьему?
– Спасибо за «хвост» конечно! – моментально вспылил парень, – нашла с чем сравнить!
– Грай!– рявкнула я раздраженно, – мы не о том сейчас!
Спутник выдохнул, успокаиваясь.
– Да я правда не знаю. Помнишь, рассказывал? Это он когда-то к нам в Залесье приезжал. Все пытался магика во мне распознать. Я и сбежал-то тогда к учителю, в Антару, скорее из-за него, чем от проблем селянских. Как чуял, что добром это не закончится. Сам немало удивился, когда по новой встретились.
– Не врешь, – я пытливо уставилась на парня.
– Не вру! – спутник достойно выдержал взгляд – Сарт, меж тем, тоже с ним знаком. Вон даже долги какие-то остались. Да видать серьезные, раз клирик его даже отпустить согласился!
– Угу… Согласился. Только не отпустил вот.
Я окончательно насупилась. Может, и в живых их уже никого не осталось…
Травник, словно прочитав невеселые мысли опустился рядом на колени и пытливо заглянув в глаза, сжал обеими руками мою ладонь.
– Он жив! Слышишь? Не мог он просто так умереть. Ну не мог!
– Надеюсь, что его Ветробог не оставит, – я шмыгнула носом, – Ведь не знал нас почти, а все равно вступился… И вообще, пошли уже! Разлеглись тут, – я тяжело поднялась, пряча за напускной грубостью навернувшиеся слезы.
Травник понимающе кивнул и двинулся следом.
Окрестные холмы, покрытые низкорослыми хвойниками и колючими разлапистыми кустами, становились все выше и непролазнее. Вездесущее комарье, гудело над головой с утроенным аппетитом, видимо стараясь налопаться от души перед смертью. Вот из-за чего каждый год жду первого заморозка, так из-за того, что бы извелась с ним вся эта жужжащая кусающаяся гнусь.
Спотыкаясь на ноющую ногу, я мысленно костерила Свия на все лады и проклинала свою незавидную долю. Тащимся ведь, ветра знают куда. Сверху насекомые грызут, снизу кусты царапают. На ногах появились длинные кровоточащие царапинки, и саднит от пота и укусов спина. Кажется по шкуре уже живность какая-то ползает. И до воды, незнамо куда и сколько идти. Пить хочется, да и помыться бы не мешало…
– Итка, смотри, горы!
Я вгляделась в неясные очертания где-то в подоблачной дали.
– Это что, уже Ледяные, да?
– Не, судя по всему приморский кряж. Видишь? Вершины без снега.
Наморщившись, вспомнила карту.
– Кажется мы долго блуждать будем. Насколько помню, тут селений почти нет. Хотя ведь должен быть форт какой-никакой? Вдруг, пираты высадятся?
– Здесь даже не форт, цельная крепость рыцарская. Только она общих картах скорее всего не обозначена. Зачем им на всю Каврию о себе кричать? Да и защита-то скорее от нежити с гор, чем от нападения с моря. А селения здесь только мелкие. В предгорьях люди отродясь жить не любили. Свиевы твари лезут, земля не плодит. На равнине-то и урожаи больше и зимы теплее да спокойнее.
– Угу. И пиратов меньше.
– Да дались тебе эти пираты – ухмыльнулся травник. – Там почти вдоль всего побережья неприступная скала и редкие бухточки без выхода на большую землю. Пристать можно, а толку? Через горы все равно не переберешься. Ну а на торговом побережье там и города и оборона.
– Вот ведь занесло… – я покосилась на далекие вершины. Тут по холмам-то все ноги переломаешь, не то, что горы…
Солнце уже клонилось к закату, когда мы, наконец, выбрались к небольшой деревушке. Пара часов пути по бездорожью выбили меня из колеи настолько, что перспектива ночевки в селении показалась наивысшей милостью ветров. Тем более, что там же можно было узнать, где мы вообще находимся, и далеко ли до какого-нибудь мало-мальски крупного города.
Желудок бурчал все требовательнее. Пара пучков переросшего щавеля, встреченного по пути, его совершено не удовлетворили. Увы, в карманах гулял ветер, и о приличном ночлеге и сытном ужине можно было и не мечтать, не прогнали бы, и то ладно.
На воротах деревни трепетал, белым платком, клочок пергамента. Грай придержал бумагу и вгляделся. Кривыми, пляшущими буквами, ягодной краской, кто-то вывел: «Нужон конный воин, на важное дело. Плата хорошая». И ниже, уже другой рукой и поярче, видимо во избежание недоразумений. «Два злота. Обращаться к старосте»
Травник мечтательно облизнулся.
– Итка, слышишь. Целых два злота. Очень кстати бы…
Я скривилась.
– Послание тут уже седмицу, небось висит? Ишь, как истрепалось. Давно угнали твои злоты. Да если бы и не угнали? Кто тебе заплатит за просто так? Тем более, читай еще раз: «Конный воин». Где ты коня брать собрался?
Спутник многозначительно на меня покосился словно прикидывая, с какой стороны подходить седлать, и задумчиво протянул:
– Цельных два…
Я решительно махнула хвостом.
– Даже и не думай!!! Нет, нет, и еще раз нет!!!
Наше с Граем триумфальное явление в деревню незамеченным не осталось. Привратный сторож сперва замер с открытым ртом, а потом долго и судорожно давился смехом отвечая на расспросы. Заржать в голос ему мешала, видимо, моя мрачная физиономия. А может и перспектива получить копытом в лоб от разобиженной девицы. Мужика стало даже немного жаль, ибо картину мы с травником и, правда, представляли веселую. Широкоплечая лохматая кентавра, на спине которой восседал лысый вертлявый мужичок, смахивающий на орка степняка и карлу одновременно. Следующими, кто порадовался при виде нас, оказались вездесущие мальчишки. Уж не знаю, как ребятня прознала, но стоило только ступить на центральную деревенскую улицу, как вокруг нас тут же образовалась галдящая стайка провожатых.
– Дядь! Дядь! Прокати?!
– А она настоящая?
– А потрогать можно?
-Дяденька, а вы взаправдашний рыцарь, или липовый?
Я свалила на Грая почетное право на беседу и отмалчивалась, наблюдая только, что бы довольные детишки, досель кентавров не видавшие, не пытались отколупнуть от меня кусочек, или выдрать из хвоста пук волос на память. А попытки, кстати, были. И, поди, объясни малолетним неслухам, что так поступать не хорошо. Не брыкаться же в ответку, дети все-таки.
Со дворов то и дело выглядывали обеспокоенные кумушки и пронырливые старушки. В спину неслись восклицания и шепотки. Те, кто посмелее, или полюбопытнее, не теряя времени, пристраивались следом, дабы самое интересное не пропустить.
Слухи в селении разлетались не иначе как у ветра на крылах, потому как староста, уже прознав про гостей, самолично выскочил нас встречать.
– Добро пожаловать в Березовку!
Я дернулась от неожиданности и остановилась. Вот уж не ожидала от такого упитанного кряжистого мужика такого тонкого бабьего голоса. Травник змеем зашипел мне в ухо:
– С чего Березовка-то? Тут на пять верст окрест, сплошной колючий кустарник и не одной березы!
-Тихо ты! – я досадливо тряхнула хвостом.
Староста, не дождавшись ответа, продолжил
