Главные герои — красноармеец Иван Чонкин и его любовь Нюра Беляшова. Описывается русская деревня и маленький городок с их обитателями и представители, надо полагать, типичные для Красной Армии. Солдата-разгильдяя Чонкина посылают сторожить потерпевший аварию самолет, который сел прямо около Нюриного огорода. Чонкин сходится с Нюрой, работает по хозяйству, знакомится с жителями деревни. С началом войны, как и полагается в анекдоте, он превращается в руководителя диверсионной банды, с которой ведут борьбу органы НКВД района и, наконец, целый полк регулярной армии. Чонкин и Нюра, как говорят некоторые критики, любимые типажи русских героев, с их характерными чертами. Черты эти сводятся к одному понятию — придурки. Но именно они, по мнению автора и некоторых критиков, и есть соль земли русской. Они, заявляет с пафосом Э. Рязанов, и выиграли войну. Ну, разумеется, кому, как не «активному участнику войны» Рязанову, знать это. Конечно, Чонкины, а не Жуков и Покрышкин, панфиловцы и даже не Василий Теркин и шолоховский Андрей Соколов, выиграли войну. Не доживем ли мы до того времени, когда вместо памятника Теркину поставим памятник Чонкину! «А почему бы и нет!» — уже сейчас заявляют некоторые популяризаторы Войновича.
Об остальных героях романа говорить еще проще. Это совершенные монстры. Тут и горе- селекционер, доноситель Гладышев, скрещивающий помидор с картофелем, но более известный тем, что гонит из дерьма самогонку, которую, естественно, и поглощают все герои романа. Городской сапожник Моисей Соломонович Сталин, обдуривший всех представителей власти, и капитан НКВД Миляга — тоже соль земли русской. Господи, да разве от таких придурков, как Миляга, страдала земля наша. Тут и целая галерея мерзавцев и недоумков в военной форме, от тупого старшины Пескова до злобного маньяка генерала Дронова. Вот такой сброд, занимающийся пьянством, скотоложеством и прочими «достойными делами», в конце концов и победил лучшую в мире армию, спас не только страну, но и мир от фашистской чумы.
Признаться, жаль, что наши литературные чиновники запрещали в свое время роман. Тогда больше было живых участников тяжелейших боев Великой Отечественной. Как бы они «посмеялись» над самими собой, как «порадовались» бы, очутившись в одной компании с Чонкиным, Милягой и им подобными. Сейчас их осталось совсем мало. Видел бы Войнович слезы этих стариков, появляющиеся от его «гениальной сатиры». Ну что тут слезы лить? У Гоголя и Щедрина было похлеще. Было. Но сколько в этом похлеще горечи, боли, страданий, а здесь-то — один анекдот, эстрадное хихиканье и злоба. Автор и не скрывает этого. Вторую часть романа даже он считает написанной на этой основе: «На меня давили, — говорит он, — я и отвечал злостью». Ну и отвечал бы тем, кто давил. При чем здесь война, народные страдания, горе. Сейчас, чувствуя, что перегнул палку, Войнович занимается авторской правкой перед изданием второй части романа в нашей стране. Однако на Западе вторая часть вышла в первозданном виде со всем ее злобствованием.
Да что нам какие-то ветераны, главное молодежь. Она должна знать «правду» о войне, об армии. И в срочном порядке экранизируются Чонкин, повесть Полякова. Как будто мало миллионных тиражей «Юности». Выходит, мало. Надо до последнего уголка земли нашей довести слово «правды». А вот сценарий фильма Бориса Шустрова об Алёне Арзамасской уже несколько лет никому не нужен. Затягивается дело с его же фильмом об Александре Невском. Зачем они? Это все неинтересно. Зачем вообще фильмы о нашей истории, замечательных патриотах русского государства, если, наконец, можно насладиться киноэротикой, ужасами армейского быта. Лучше мы будем показывать придурков. Надо полагать, что до тех пор, пока не нахлебаемся этой грязи досыта, ни о каком очищении и речи быть не может.
Так что же, опять запрещать? Ни в коем случае. Печатать, показывать, но не раздувать, не навязывать, оставлять право на критику. Только слегка покритиковал А. Ланщиков В. Вой новича и уже причислен к гонителям «мученика». А сам «мученик» не стесняется в выражениях. На вечере в ЦДЛ поучает нас, какой должна быть армия. С апломбом повторяет, что никакому народу он не служил и служить не собирается. Я служу только самому себе — вот кредо писателя. Что же может он сказать хорошего о военных людях, которые служат именно не себе, но Родине. Только сделать их объектом балаганных шуток. Конечно, ссылаются на Пушкина, который призывал не зависеть ни от царя, ни от народа. Но как служил Пушкин себе, а как России, по-моему, не требует пояснений. В самом срочном порядке Союз писателей вернул Войновичу членский билет, сажает во многие президиумы, стесняется слово сказать против.
Это далеко не полный перечень произведений об армии, которые сейчас обрушились на читателей, но главная идейная направленность их полностью совпадает с вышеперечисленными. Так ли уж опасны они? Сами по себе, конечно, нет. Более того, некоторые из них талантливы, правдивы, трогают душу читателя. Опасность в тех обобщениях, которые они несут. А обобщения состоят не только в критике негативных явлений армейской действительности, но армии как института государства в целом.
Любой народ живет в обществе, ограниченном определенными рамками, где армия является гарантом его безопасности. Испокон веков вооруженные силы были, есть и в ближайшем будущем будут краеугольным камнем в основании государства, особенно нашего. Почему особенно? Хотя бы потому, что русский народ, исторически ведя непрерывную войну за свое физическое существование, привык видеть и осознавать душой особенность этой организации, ее высокий смысл и предназначение именно как историческую необходимость своего существования. С древних времен лучшие люди страны в армии окончательно и бесповоротно закрепляли свой авторитет, становились народными героями. Это князья Святослав, Владимир Мономах, Александр Невский, Дмитрий Донской, царь Петр Первый, воеводы Боброк, Ермак, монахи Пересвет, Ослябя, полководцы Суворов, Потемкин, Румянцев, Платов, Скобелев, матрос Кошка и гренадер Леонтий Коренной, рядовой Александр Матросов. Для этих людей слова поэта-фронтовика: «Была бы наша Родина богатой и счастливою, а выше счастья Родины нет в мире ничего...»— смысл жизни. Как и для нашего современника, поэта-афганца, сказавшего: «Ты прости нас, великая Русь, мы чисты перед нашим народом».
Великие традиции русской армии — это и подлинный (а не мнимый, показушный) интернационализм, то самое солдатское братство, когда в одном строю защищали Отечество лифляндец, генерал-лейтенант Вейсман, эстляндец, генерал от кавалерии фон дер Фельден, украинец, генерал от инфантерии Котляревский, армянин, генерал-лейтенант Мадатов, грузин, генерал от инфантерии Багратион, армянин, генерал-лейтенант Лазарев, не говоря уже о казахе Чокане Валиха-нове, болгарине Казарине, французе Сен-При, шотландце Барклае де Толли и многих других «инородцах», служивших верой и правдой нашему Отечеству. Русская армия всегда была армией всех солдат и всех матерей, объединенных общими заботами и общими утратами. Поэтому исторически более чем закономерно, что руководящий состав такой армии — офицерство — всегда было цветом и гордостью нации. Разве забудет Россия, кому она обязана замечательными географическими открытиями? Беринг и Крузенштерн, Невельской и Пржевальский, как и многие, многие другие первооткрыватели и первопроходцы — офицеры. Горное дело, железные дороги, металлургия — все это тоже связано с именами офицеров. А русская литература? Денис Давыдов, Федор Глинка, адмирал Шишков, Павел Катенин, Лермонтов, Баратынский, Чаадаев, Вельтман, Владимир Даль, Достоевский, Толстой, Фет. Все они — офицеры. А музыка с офицерами Мусоргским, Алябьевым, Римским- Корсаковым, Бородиным? Да и ныне офицеры есть и в литературе, и в искусстве, и в науке.
Армия соединяет в себе лучшие духовные, умственные силы общества. Но вот общество заболело, осознало свою болезнь, встало на путь очищения. Болела и армия. Но, положа руку на сердце, спросим себя: разве армия — худшая часть общества? Нет. Скорее наоборот. Вспомним хотя бы Чернобыль, Ленинакан, Спитак. А некоторые наиболее рьяные «прорабы перестройки» видят именно в ней источник едва ли не всех бед и, что самое странное, стараются убедить в этом народ.
Тысячу раз согласен с высказыванием талантливого педагога и публициста Карема Раша: «Любовь к своей армии, верность ее традициям есть самый верный признак здоровья нации. Нападки на армию начинаются всегда, когда хотят скрыть и не трогать более глубокие пороки общества. Чаще всего неприязнь к армии проистекает от нечистой совести и страха перед службой и долгом».
«Армия сидит на хребте народа!» — кричат одни. Но разве армия виновата, что опустели деревни, крестьянин исчез с лица русской земли и мы не можем прокормить самих себя? Разве армия виновата, что мы разучились работать и принцип «тяп-ляп» стал нормой жизни? Разве армия опустошила наши прилавки и довела страну до постыднейших очередей за мылом, солью и спичками, до унизительных талонов? Разве армия насаждает среди молодежи культ стяжательства, ширпотреба, сексуальной вседозволенности и моральной распущенности? Разве армия призывает поклониться его величеству золотому тельцу? Конечно, это и армейские заботы, но не оттуда они идут.
Но иным деятелям не до того. «Это Афганистан развратил души наших детей!» — трубят они по
