домика охраны рынка. Куда губернатор переведет стражу и отправит их вещи на эти дни, мне было не интересно. Пусть подарки отрабатывает.
Домик нам выдали скромный. Утром следующего дня нас с приказчиками проводили в этот сарайчик, и теперь я ходил по помещениям. Продумывал, как максимально полно использовать этот скромный выставочный зал. Народ заманивать не требовалось – любопытные сами интересовались, а что это мы тут делаем. Поставил толмача у дверей, велел ему ловить всех любопытных и в красках рассказывать, какие экзотические диковины можно будет увидеть тут завтра. Знал бы об этой выставке заранее, разработал бы зонтик – для этого города самый ходовой товар. И резиновые сапоги. Тяжело вздохнул, выходя под дождь и поднимая воротник, кто бы мне еще рассказал, где тут брать резину.
За день успели подготовить к выставке помещение и экспонаты. Больше всего времени съели переезды на корабли и обратно. Оформили внушительно, применили отработанную схему драпировок, добавив в нее еще красной ткани на столешницы и лавки, играющие роль витрин. К каждой группе товаров поставил гида, знающего датский язык, который тут был государственным. Сам ушел на «Орла». Специально. Можно было сидеть и ждать в караулке, которую мы переоборудовали в кабинет для приватных переговоров, но разговоров с заинтересовавшимися купцами старался пока избегать. Нужно дать время разрастись интересу, нужно дождаться, когда те же родственники начнут спрашивать купцов о таком замечательном товаре, что на выставке в гавани видели.
День выжидаю точно, может, и еще один придется, но это уже вряд ли. Надеюсь к обеду второго дня получать приглашения к визитам и переговорам. Отправил помора, оставленного при мне в качестве толмача, вызнать, кто есть кто в этой купеческой гавани. Распределить, так сказать, купцов по ранжиру. Сам завалился на гамак рисовать зонтик. Главное не забыть по окончании плавания внедрить эту диковину. Еще бы вспомнить водостойкие пропитки для шелка, который был мной давным-давно куплен, но так и не применен.
Приглашения появились в этот же день, после обеда. Расторопность купцов была мной недооценена. Отобрал самого внушительного, по заверениям моего толмача, из пригласивших и отправился с визитом. Разумеется, Тая меня сопровождала. Меня же не на переговоры звали, а на ужин, вот и иду ужинать.
Правило не говорить за столом о делах тут не соблюдали, много выспрашивали о нашем переходе, о товарах и о ценах. Получился импровизированный перекус дилеров на бирже. Потом мне задали вопрос в лоб – собираюсь ли все это продавать и почем. Совершенно искренне сказал, что везу все это на свои фактории в Швецию, так и подчеркнул во множественном числе – пусть проникнутся. На деловые предложения оптовой продажи отвечал вопросом: а зачем? Ведь мы все тут понимаем, в розницу все свои диковины продам довольно быстро.
На намеки, что не все корабли доходят до Швеции, парировал – сюда-то мы дошли. Чтобы не заканчивать ужин совсем уж ничем, порадовал купцов, что могу уступить небольшую партию. По ценам, близким к розничным. Если купцы найдут, чем меня заинтересовать. Пространно рассказал о возможном постоянном сотрудничестве. Вот теперь пусть дозревают. Отдал дань хозяевам: ужин действительно хорош, особенно острая рыба и их аквавит – аналог водки, настоянной на травах. Надо будет узнать рецепты.
Вернулись на «апостола», где у меня развернут временный штаб. Сел думать над недосказанным и промелькнувшим между строк. Не все так просто с этими ганзейцами. Средневековый аналог ВТО. Только вот аналог этот, похоже, окончательно развалился. Они еще пыжатся что-то сделать, но, судя по их сетованиям, короли теперь плюют на дарованные Ганзейскому союзу привилегии, а военных сил у союза нет. Стоило задуматься, а зачем мне их предложения? Поначалу, после красочных восхвалений ганзейцев комендантом Тронхейма, начал строить серьезные планы на их счет. И что же вижу? Группка купцов, бахвалящихся своими бывшими заслугами и ничего не в состоянии решить сейчас. Конечно, у них сохранились связи и прочее, только вот перевесит ли это потребные вложения?
Ганзейцы дозрели до предложений слишком быстро, уже к следующему утру. Лишний раз подтвердив мои подозрения, никаких сил за ними нет, кроме, может быть, наработанного годами авторитета. Их предложения просчитал еще в Тронхейме, после визита к коменданту. Только вот стоит ли возрождать умершего своими вливаниями, было неясно.
Решил откровенно поговорить с купеческим старшиной. Да, понимаю, они тут все равны и так далее, но в жизни не поверю, что не найдется кого-то, бывшего в этом равенстве первым. Посетил званый обед, порадовавший новыми вкусами. Выслушал предложения купцов, которые мог озвучивать за них. Рассыпался в благодарностях за столь интересные, щедрые… и далее по этикету.
Просил время подумать и пригласил вечером на борт «апостола» пару купцов, которые будут принимать все решения. По поводу настойчивых вопросов об охране каравана предложил купцам пройтись вдоль наших кораблей, посмотреть заделанные пробоины и подумать, легко ли нам дался этот переход, а также о нашей способности обороняться.
Купцы сразу согласились, чем напрягли мои нервы еще больше. Думаю – нет уже этого Ганзейского союза, есть осколки, мечтающие о былой славе.
Полдня подготавливали кабинет на «апостоле» для проведения важных переговоров. Поднявшимся на борт купцам показывал судно. Они впечатлились еще на рейде, а теперь были просто раздавлены. Потом начался тяжелый разговор.
В крайне вежливой форме обрисовал пришедшим старшинам свое видение состояния их союза, точнее, отсутствие оного. Задал один-единственный вопрос – зачем оно мне в том виде, в каком есть сейчас? Спокойно выслушал закономерные возмущения купцов и гневные отповеди моему неверному пониманию ситуации. Ждал, когда они повернутся и уйдут, хлопнув дверью. Не ушли. Теперь, дорогие мои, будем вас прессовать.
Слегка успокоившиеся купцы стали вменяемы, они уловили мою основную оговорку про тот вид, который есть сейчас. Стали обсуждать, какой вид может быть вообще. К концу штофа убедил их, что возрождение союза возможно, но надо меняться под изменившееся время. Их свободный союз городов – это замечательно, но вот когда дело доходит до охраны караванов или до отражения нападений на фактории, все начинают перекладывать заботы друг на друга, а единства в союзе нет. Да, в прошлом союз собирал силы для отпора, спасибо, что просветили. Только вот где этот союз теперь?
Набросал концепцию торговой организации, занимающейся тем же самым, что и Ганзейский союз, но имеющую централизованное, выборное руководство и членские взносы, на которые и будут содержаться конвойные силы и аппарат управления. Купцы распрощались крайне задумчивые, пригласили вечером следующего дня приехать к ним и обсудить дальнейшее сотрудничество. Решил не терять полученных позиций – позвал тех, кто заинтересуется, посетить вечером «апостол», на чем и расстались. Буду теперь проводить встречи на своей территории, а они, значит, вынуждены будут выступать в роли просителей.
Днем сворачивали выставку. Продавать принципиально ничего не стал, всем говорил – веду переговоры с купцами, вот если договоримся, тогда и состоятся продажи. Приходилось давить на общественное мнение, слишком мало времени в запасе, нам еще вернуться до зимы и штормов надо.
Вечером пожаловали пятеро купцов – их собрание выставило на деловые переговоры. В том, что ганзейцы захотят возрождения былой значимости союза, не сомневался ни секунды. То, что они готовы будут делать для этого что угодно, если это не зажимает их интересов – догадывался. А вот то, что они готовы отправляться по старым связям прямо сейчас, было приятным сюрпризом.
Купцы не были бы купцами, не придумав в каждом деле выгоду для себя лично. Посчитали, раз мы такие смелые и умелые, по нашим же рассказам, то добавить в конвой еще несколько купеческих судов мы можем совершенно спокойно. Ну, удлиним путь на денек-другой, заходя в ненужные нам порты, зато это будет веским аргументом для возрождения союза. Жуки!
Согласился, мне действительно не трудно. Если же купцы решат просто меня разик использовать, то в следующем году разговоров с ними уже не будет. Так им и обрисовал ситуацию, заметив еще, что если от реанимации их старых связей не будет толка, то и дальнейшие совместные конвои теряют смысл.
На следующий день выгружали часть диковинок и получали за них деньги, очень нужны были расходные средства, а то корабельная казна уже дно показывает. К вечеру средств стало в избытке. Купцы готовили к отплытию четыре судна. Одному судну в конвое отказал, злорадно ухмыляясь и ставя первый крестик в блокноте напротив имени некоего купца, попавшего в раздел «ужасных мстей».
Утром выходили из гавани Бергена колонной из двух «орлов», двух «апостолов» и трех купцов. Купцы старались придерживаться кильватерного строя, о котором, а также о сигналах, с ними была проведена
