Первый раз за свою эпопею пил пиво. Раньше было не до этого. На Руси, в Поморье, пиво варили не часто, была там проблема с налогами, в которую я не вникал. А в Немецкой слободе, где этот жидкий хлеб варили постоянно и никаких налогов с него не платили, сидеть было просто некогда.
Не будучи особым фанатом пива, специально не искал, где бы им запастись. Но обосноваться в немецкой пивной и пить чай, если он тут вообще был, это уже верх неприличия. Пили Пиво, именно с большой буквы, закусывали жареными колбасками. Постепенно начинал становиться фанатом. Отличное пиво и острые колбаски. К пиву тут много чего предлагали: и сыр, и курятину, и копчености – но сработал стереотип, в Германии к пиву требуются жареные колбаски. Еще порадовал аккуратный туалет, как непременный атрибут пива и долгого ожидания.
Моя группа поддержки собиралась еще пару часов, и еще почти столько же ждали, когда соберутся все старейшины в своем зале заседаний. За это время успел со всеми перезнакомиться и десять раз пересказать, чего хочу и чего могу. Толмача приходилось постоянно отрывать от кружки, надеюсь, он меня потом ночью не удавит.
Привирал бюргерам по-черному, каюсь, а что делать. Выкристаллизовывался новый план, как можно помочь Петру. Войны, конечно, избежать не удастся, но вот обеспечить ему пятую колонну, да еще и за их деньги – игра стоила свеч. Кстати, только в этом времени до меня дошел глубинный смысл этой фразы. Дорогие тут свечи, пять раз подумаешь, зажигать или не стоит. Надо что-то со светом решать. Наши масляные фонари, стоящие во всех цехах, тоже удовольствие дорогое. Ну вот, опять от текущих дел отвлекаюсь, это все пиво виновато.
Наконец нас пригласили в зал заседаний. Настроение после пива было расслабленным и благодушным. Приходилось постоянно себя одергивать. Мне тут зубы надо показывать, а не хвостом вилять. Тут еще толмач мой говорил с паузами. С одной стороны, хорошо, успеваю все обдумать, а с другой – он мне сейчас такого напереводит… Надо языки учить.
Открыл заседание старичок. Понятно, не очень-то вы мне и рады, зачем же так откровенно врать. И можно чуть короче, а то опять же естественные желания бродят.
Угу, и эту речугу они называют кратким вступительным словом? Простите, мужики, но так до деловой части просто физически не досижу. Встал, попросил слова.
Великие купцы Ганзы. «Ганза» переводится как «союз». Так что ничего в названии менять не имело смысла, а к тому, что не по-русски будет называться союз, относился совершенно спокойно, умные поймут, что к чему, а остальные пусть думают, что хотят. Опять отвлекся, эх, еще бы сбегать в сортир на пяток минут. Ладно, на чем там остановился? А то пока переведут, о сотне вещей подумать успеваешь. Ага, о великих купцах. Продолжим.
– Вы все умные и опытные купцы, верю в вашу мудрость, и посему скажу кратко. Именно сегодня вам предстоит решить, возродится былая слава Ганзы или сгинет навек. – Жду окончания перевода и начинаю говорить не дав купцам возмутиться. – Вы считаете, что ваш союз на века, и не мне вам такое говорить. Но вы ошибаетесь. С сего года мои торговые суда начнут большую торговлю, а мои военные корабли способны защитить их от любого пирата. Пока у меня два корабля, в каждом помещается по сто тысяч пудов груза. И строю я их по два судна в год. Подумайте, что будет через десять лет.
Выжидал паузу. Положил под плащом руки на пистолеты, так спокойнее. Про корабли несколько приврал. Денег на вторую пару еще хватит, если расторгуюсь, но они уже встанут в полную сумму, а не в десять процентов стоимости, как мне обошлась первая пара. Так что строительство будет идти медленно, если не возьму заказы на корабли от этих купцов.
Переждал самый пик возмущенных криков и громко продолжил:
– Это не то, о чем хочу говорить с вами. – Выждал еще, пока чуть притихнут и переведет толмач. – Сегодня мы можем вместе основать торговый союз, и он понесет дальше вымпела ганзейских купцов. А можем кричать и ничего не делать, и тогда я создам свой союз, и постепенно о ганзейских купцах забудут. Вам решать. Думайте, купцы. Советуйтесь. Вернусь через полчаса, и обсудим, а о моих кораблях вон купцов расспросите.
Повернулся и быстрым шагом вышел в коридор, вместе с семенящим сзади толмачом. Далее бегали с ним наперегонки в поисках нужного места, даже начал задумываться, не мало ли дал времени ганзейцам на размышления. Но, к счастью, мы в отпущенный срок уложились. А купцы так и сидят в зале – пили же вместе, может, они устроены как-то иначе? Шествовал по залу, гордо подняв голову и расправив плечи. Всему организму было хорошо.
– Что скажете, купцы?
Поднялся все тот же ведущий собрание старичок и, брызгая слюной, начал толкать еще одну речь. Остановил толмача жестом, не надо пока перевода. Старичок быстро выдохся, неудивительно, такой выброс яда любую змею утомит.
– Уважаемый купец, речь твою услышал. – Потом обвел взглядом сидящих за столом купцов и, глядя на них, продолжил: – Вы все видели, как я остановил переводчика. Вы понимаете, что, переведи он мне, не знающему языка, слова уважаемого купца – никаких переговоров дальше быть не могло. И пока не нанесена обида, от которой мы все страдать будем, спрашиваю вас еще раз, купцы, живущие морем. Будем ли мы вместе зарабатывать или будем враждовать. Ведь после слов старца, которые попрошу сейчас перевести, враги мы в море станем.
Многие купцы неодобрительно косились на старика, остальные на меня. Слова пока никто не брал, даже старец слегка успокоился. Пауза затягивалась, ну и ладно, нам и завещали ходить другими путями. Расслабился, кивнул толмачу:
– Переводи.
Толмач аж покраснел слегка. Набрал воздуха и попытался выпулить фразу на одном выдохе:
– Он пожелал вам…
– Остановись, – с места поднялся рослый, крепкий мужик и продолжил на плохом, но понятном русском языке: – Слова, во гневе сказанные, не должны делам стеной стать. Скажи, купец, удумал что? После и решим.
Отлично, первый пар сбросили, о делах задумались, некоторую вину за несдержанность ощущают. Делаем дубль два. Вытащил блокнотик, развернул на постулатах.
Стал излагать пространно, хотя в блокнотике всего несколько строк было, с пометками в скобочках, о чем говорить, получалось примерно так:
– единый выборный руководитель (лет на десять, только себя);
– единый ежегодный членский взнос и разовый при вступлении (корабли охраны строить будем на вступительные, содержать – на ежегодные);
– вступить может любой купец, необязательно вступать городами;
– единые торговые дома для всего союза (каждый вступающий может приносить с собой факторию, стоящую на его содержании и остающуюся его собственностью, если была таковой; затраты на расширение фактории, если это необходимо, идут как беспроцентная ссуда от союза);
– использующие факторию купцы союза платят за это постойные деньги, по тарифу, утвержденному центром, для каждой фактории отдельно;
– в каждой торговой фактории будет приказчик, содержащийся на средства союза и постоянно составляющий отчеты для центра (назвать их комендантами союза или еще как);
– все купцы, проходящие через фактории, обязаны отчитаться о том, куда и с какими объемами товаров идут (чтобы не возникало накладок), а также могут получить информацию, куда и кто ушел до них; где купцы брали товар и почем продали, это их личное дело и отчитываться они не обязаны;
– обо всех необычных происшествиях или изменениях условий торговли на местах купцы обязаны предупредить ближайшую факторию союза;
– купцы союза имеют право присоединяться к любому нашему вооруженному конвою, о графике движения они могут узнавать в факториях; требовать индивидуального эскорта купцы не имеют права, но могут нанять свободное конвойное судно союза по льготной цене (ключевое слово – свободное, пусть будут заинтересованы в содержании большого конвойного флота); могут подавать прошение на новые маршруты конвоев или изменения старых, чем больше соберет подписей прошение, тем быстрее центром будет принято решение;
– свободные средства союза, а также средства купцов, которые захотят их вложить, помещаются в
