тридцатиградусный желто-зеленый ликер «Бенедиктин» и пятидесятиграммовую плитку шоколада «Аленушка».
А там, как положено, — телке полстакана в глотку и… понеслась по проселочной!..
Вооруженный столь сильнодействующими средствами «любви», Заяц прибыл к гаражу номер шестьдесят четыре ровно без пяти минут десять вечера.
Был приодет в «фирмовое» шмотье с последнего «скока» в хату одного фраера из филармонии. Так повезло — размер в размер! Что-то толкнул, чего-то себе оставил… Ну, и перстенек — «рыжье» старухино — на среднем пальце. Перед выходом из дому глянул на себя в зеркало. Права эта сучоночка ментовская — круто выглядывает Заяц! Очень круто.
От мыслей о том, что он будет с этой Петровой через полчаса делать, весь низ живота заломило, мошонка затвердела, как каменная.
— Вот и Зайчик явился… — неожиданно услышал он сзади.
Заяц резко повернулся. Лидочка стояла перед ним, улыбалась приветливо, а сама очень внимательно оглядывала Зайца.
— Ты чего? — насторожился Заяц.
И ведь точно уловил Лидочкино напряжение и нервозность!
Но она уже сумела взять себя в руки, увидела на пальце Зайца толстый золотой перстень, еще раз осмотрела Зайца с головы до ног и, как вчера вечером, сказала протяжно:
— Ах какой ты крутой, Заяц… Ну, просто отпад.
Заяц подумал: «Прибалдела телка!..» И сказал севшим от желания голосом:
— Красиво жить не запретишь!
— И сказал-то как здорово, — удивилась Лидочка. Она нагнулась, отбросила старенький резиновый коврик у входа в гараж, увидела, что ключ лежит не на том месте, куда она положила его четыре часа тому назад. Значит, Толик-Натанчик уже там, внутри…
— Чего же это вы так лохово ключи оставляете? — хозяйственно спросил Заяц. — А если кто чужой надыбает?
— У нас брать нечего, — беспечно сказала Лидочка. — Машину мы продали…
Руки у нее предательски тряслись, она никак не могла вставить большой плоский и длинный ключ в прямоугольное отверстие металлической двери гаража.
— Дай-ка сюда, тетеря! — грубовато, по-мужски сказал Заяц.
Забрал ключ у Лидочки, ловко воткнул в отверстие, утопил его до самого конца и распахнул двери в темный гараж. Вытащил ключ, отдал Лидочке и спросил:
— Где у вас свет зажигается?
— Подожди, — прошептала Лидочка. — Двери только закрою…
Она прикрыла тяжелую железную дверь, обшитую изнутри толстыми досками, закрыла ее на ригельный засов и для верности завинтила внутренний стопор замка.
Потом осторожно, чтобы не звякнуть, вынула из кармана милицейские наручники, прижалась сзади к спине Зайца и провела свободной рукой по вздыбившейся ширинке Зайцевых брюк.
— И все-то ты можешь, Зайчик… — прошептала она ему сзади на ухо.
Ошалевший от желания Заяц боялся пошевелиться. В невиданном блаженстве он даже зажмурился в темноте. Только протянул руки назад, цепко ухватил Лидочку за бедра и еще крепче притиснул ее к себе.
Но Лидочка слегка высвободилась из рук Зайца, заведенных назад, и аккуратно защелкнула наручники на его запястьях.
— Эй!.. — в диком испуге рванулся Заяц. — Ты чего?! Ты что, блядюга?!! Зарежу суку!!! Шуточки, в рот вас всех!..
Но тут в гараже зажегся свет и Заяц увидел Толика-Натанчика с газовой горелкой в руках. Толик стоял спиной к двери, перекрывая собою замок. Он спокойно чиркнул спичкой и зажег сварочную горелку. Отрегулировал подачу газа и кислорода и установил на конце горелки короткое синее пламя, способное пополам разрезать автомобиль.
— А-а-а-а!.. Падлы поганые!.. — в ужасе закричал Заяц и бросился к выходу.
Но Толик ногой отбросил Зайца от дверей в глубину гаража, подошел к нему, поднес к носу Зайца горелку, подвывающую жутковатым голубым пламенем, и негромко сказал:
— Не ори, сявка. Закрой пасть. Дернешься, весь фейс сожгу. Лидуня, подставь под него табуретку.
Лидочка усадила Зайца на табурет, обрывком электрического провода примотала его ноги к нижним перекладинам и посмотрела на Толика. Увидела его в домашней «вольной» одежде и уж совсем не во время подумала: «Боже мой, как он из всего вырос!.. Ему же все коротко — и рукава, и брюки…»
Толик передал грозно шипящую горелку Лидочке:
— Подержи-ка. Осторожнее — не обожги себя. Будет дергаться — сразу по глазам ему!
— Ребята… В натуре!.. За что?! — рыдал от страха Заяц.
Толик пошуровал у него за пазухой, вытащил бутылку с ликером. Откупорил ее и сунул горлышко бутылки в рот Зайцу:
— Пей.
Заяц стал судорожно глотать густую зеленоватую жидкость. По гаражу разливался аромат карамели. Попытался было Заяц отдернуть голову, полился ликер по подбородку за воротник курточки того фраера из филармонии.
— Пей! — негромко приказал Толик-Натанчик. Заяц захлебнулся, закашлялся:
— Дай передохнуть, Самоха… Не могу… Помоги-те-е-е-е!.. Я больше никогда не буду…
— А больше и некого, — тихо сказал ему Толик. — Все уже мертвые.
— Я не убива-а-ал!!! Я не… Вы чё?! Я не убивал никого!.. Это не я… — хрипло и тоненько завизжал Заяц.
— Пей. — Толик снова воткнул в рот Зайца горлышко бутылки.
Заяц забулькал, его вырвало, но Толик был неумолим. Он заставил Зайца допить бутылку всю до конца и аккуратно поставил ее на верстак.
— Колечко не жмет? — спросил он у Зайца.
Тот сидел прикрученный к табуретке, со скованными сзади руками, глаза вылезали из орбит, подбородок и куртка были залиты рвотными массами и липким ликером.
— Я спрашиваю, колечко моего деда, Натана Моисеевича Лифшица, тебе не жмет? — почти неслышно снова спросил Толик. — В самый раз?
— Снять? — деловито спросила Лидочка.
— Сними. Он же тебе вчера обещал все сам отдать. Да, Заяц?
Лидочка зашла за спину Зайца, легко стянула большое нелепое золотое кольцо с его тощего пальца, отдала Толику. И сказала Зайцу:
— А теперь расскажи нам, как ты убивал Сергея Алексеевича и Любовь Абрамовну.
— Я не убивал… Так получилось… Я не хотел!.. Отпустите меня!.. — пролепетал Заяц.
— Сейчас отпустим, — пообещал ему Толик. — Дай горелку, Лидочка. Чего зря кислород тратить. Он у нас теперь послушный будет. Да, Заяц?
Заяц молчал. Он был в полуобморочном состоянии от ужаса и просто не мог ответить.
— Да, Заяц? — уже громче повторил Толик и перекрыл подачу газа и кислорода в горелку. В гараже воцарилась тишина.
Заяц согласно закивал головой.
— Поверни голову, Заяц. Посмотри на тельфер. Знаешь, что такое «тельфер»? — тихо говорил Толик, но в его голосе время от времени проскальзывали нервные, звенящие нотки.
Заяц послушно обернулся и увидел, что на крюке подъемного тельфера закреплен белый капроновый буксировочный автомобильный трос, с большой, мягкой, скользящей петлей на конце.
— Это чё?.. Чё это?! Вы чё?.. — быстро забормотал Заяц и неожиданно тоненько прокричал: — Я же привязанный!..
— Ничего, — сказал ему Толик-Натанчик. — Мы тебя потом развяжем.
Он взял колодку включения тельфера на длинном кабеле. На колодке были две кнопки — черная и
