черное среднеазиатское небо:

— Пока он туда доедет, пока его там разгрузят, пока он вернется... А мы, как бобики, должны здесь загорать!..

— Конечно, бардак получается, товарищ старшина. Что, машин лишних нету, что ли? — сказал его приятель.

— Так мы и к утру не справимся, — крикнул третий.

Начался возмущенный галдеж.

Со стороны вагонов раздался испуганный голос:

— Нэ курить! Отойти от вагонов!

Никольский вскинулся, прокричал яростно:

— А пошел ты!.. Пехота занюханная!

— О! — сказал Кацуба и встал. — Вот это правильно! Какая-то занюханная пехота... Да как она смеет! Ну, просто распустились! Не огорчайтесь, товарищ Никольский. Это они так, по серости. А вы, человек образованный, я бы даже сказал, частично интеллигентный, имеющий свои восемь классов, должны их простить. И действительно не курить у вагонов. Подъем!

Все уже ржали над Никольским, даже его приятели.

— Но кое в чем товарищ Никольский прав. Транспорта у нас маловато, — задумчиво сказал Кацуба. — Пока есть время, предлагаю тихонько пройтись к станции и посмотреть, не найдем ли мы еще какую-нибудь тягловую силу. По дороге и покурим.

* * *

... К контрольно-пропускному пункту авиашколы медленно полз здоровенный трактор и тащил за собой целый состав — четыре грузовых прицепа с бомбами. Замыкал колонну «студебекер». Тоже нагруженный доверху. На бомбах лежали курсанты. Были они все грязные, измученные, не похожие на людей, но при этом чрезвычайно возбужденные.

За рычагами трактора сидел старшина Кацуба и с небрежным мастерством вел этот ночной медленный поезд. Рядом с ним развалился пьяный тракторист и говорил:

— Ты меня уважил — я тебя уважил. Ты меня не знаешь — я тебя не знаю... Понял? И все!

Тракторист достал из-под ватника бутылку с водкой.

— Пить будешь?

— Нет, — сказал Кацуба.

— Не уважаешь, — укоризненно сказал тракторист и выпил.

* * *

На КПП их встречали генерал Лежнев, дежурный офицер, капитан Хижняк и еще несколько офицеров

Генерал скрестил руки над головой, и Кацуба остановил трактор.

Пьяный тракторист увидел генеральские погоны и тут же попытался отрапортовать:

— Товарищ генерал...

— Это еще что за чучело? — спросил Лежнев.

— Разрешите доложить, товарищ генерал, — вытянулся Кацуба. — Это наш благодетель. Трактор нам одолжил. Очень сознательный товарищ.

— А почему дежурному по части звонят со станции и сообщают, что команда из авиашколы угнала четыре прицепа, приготовленные к отправке? — с интересом спросил генерал. — Дежурный! «Благодетеля» снять с трактора и оставить у себя. В расположение школы не пускать, — приказал генерал. И спросил у Кацубы: — Он сам сможет перегнать трактор обратно?

— Одну секундочку... — Кацуба порылся под ватником у тракториста и вытащил бутылку. Посмотрел на оставшуюся водку и снова засунул бутылку за пазуху трактористу. — Не думаю, товарищ генерал. Придется мне отогнать и трактор, и прицепы. Лишь бы разгрузили побыстрее. Курсанты очень устали.

— Где начальник боепитания? — спросил генерал.

— Здесь, товарищ генерал!

— Утром доложите начальнику строевого отдела, чтобы он наложил на вас взыскание за необеспечение команды транспортом.

— Слушаюсь!

— Капитан Хижняк! Поднимите людей, обеспечьте разгрузку. Этих, — генерал показал на притихших грязных курсантов, — отдыхать. И чтобы отмылись как следует!

— Слушаюсь!

— Дежурный! Пошлите кого-нибудь на кухню. Пусть принесут поесть «благодетелю». А то он совсем окосел... А вы, Кацуба, как перегоните прицепы и трактор, явитесь ко мне. Часа вам хватит?

— Так точно, товарищ генерал.

И тут вдруг ожил тракторист:

— Товарищ генерал-майор!..

— Отставить! — сказал генерал.

— Слушаюсь! — вытянулся пьяный тракторист.

* * *

У генерала в кабинете была постелена постель. У дверей висели генеральская фуражка, шлемофон и планшет.

Сам генерал Лежнев, в свитере и кожаной куртке внакидку, сидел за столом и говорил по телефону:

— Я из него душу выну за это самоуправство... А прицепы уже погружены на платформы? Ну, слава Богу...

Открылась дверь кабинета.

— Разрешите, товарищ генерал?

На пороге стоял Кацуба, чистый, переодетый, щуря свои маленькие глазки от яркого кабинетного света.

Генерал кивнул, показал рукой на стул и сказал в трубку:

— Я ему за это так под хвост надаю — век будет помнить! Я рад, что все обошлось... Спасибо большое... Спокойной ночи!

Положил трубку, уставился на Кацубу.

Кецуба спокойно и выжидательно смотрел на генерала.

Вообще-то генерал был достаточно молод — лет тридцать пять, но уже вполне усвоил генеральские повадки. Он, покряхтывая, встал со стула и подошел к небольшому шкафчику. Открыл его, вытащил бутьщку коньяку и два стакана. Разлил. Кивком предложил Кацубе.

— А закусить? — спросил тот.

Генерал молча ткнул пальцем в тот же маленький шкафчик.

Кацуба достал из шкафчика тарелку с двумя рублеными котлетами и горкой картофельного пюре.

— Вилка только одна, — сказал Кацуба.

Генерал открыл ящик письменного стола, достал финский нож и подцепил им котлету. Кацуба взял вилкой вторую.

— Давай, — сказал генерал.

И они выпили стоя.

* * *

... В помещение штаба вошел дежурный по первой эскадрилье младший лейтенант Пугачев. Отдал честь школьному знамени, около которого неподвижно стоял сонный часовой, и прошел к дежурному по школе.

— У тебя закурить нету? — спросил младший лейтенант у капитана, дежурного офицера.

— Махорка. Папиросы еще с вечера кончились.

Они свернули себе по большой самокрутке и закурили.

— Генерал-то еще не спит, — сказал младший лейтенант. — Я сейчас из эскадрильи шел — у него в окне свет горит...

— А он нашего старшину шпыняет, — лениво сказал дежурный по школе.

— Давно пора, — мстительно затянулся младший лейтенант. — Нарвался все-таки, дракон несчастный! Веришь, курсанты его видеть не могут! Их прямо колошмат бьет, когда он в казарму заходит!..

— М-да-а... Не повезло вам...

* * *

— ... А родом откуда? — спросил генерал Кацубу.

Вы читаете Старшина
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату