Мятущийся дон Гамлет, принц Датский

чтобы, обернувшись и увидев тебя, удивиться: в садах Дании расцвели розы и красивые девушки.

Офелия (идет к Гамлету и протягивает ему письмо). Господин мой, я принесла любовное письмо, которое получила и которое ты у меня просил. Теперь я знаю, как зовут студента. Он из бедной семьи. Он придет попрощаться перед отъездом в Виттенберг. Помнишь, я тебе рассказывала…

Гамлет. Замолчи, Офелия, замолчи! Стой, Офелия! Я хочу немедля задать один вопрос. Датчане, друг Лаэрт: давайте поговорим о том, другом человеке. Мне приятно думать, что вы считаете меня кинжалом возмездия. Ты, Хор, сказал бы: «Я ясно видел, как принц вытащил кинжал и всадил его в горло тому, другому, затем отвернулся, словно испытывая отвращение; брызнул целый фонтан крови. Он снова ударил кинжалом, потом ножом, мечом, рукой. Тот упал. Принц плюнул на него, поставил ему ногу на грудь, чтобы душа не могла быстро отлететь. Вышел, оглядываясь на труп. От этого плевка принца, как будут шепотом говорить в Дании, говорить в Эльсиноре, упоминать в разных историях, появились черви и пиявки и сразу же принялись за труп. Одни скажут: „Вот чудеса!“, а другие заявят: „Только святой король может творить такой суд!“»

Офелия. О чем ты говоришь, мой господин? Ты не должен ревновать. Я же никогда не говорила с тем студентом.

Гамлет. Знаешь, Офелия, кем я был в течение стольких лет? Кинжалом! Меня могли вонзить в тебя, без моего ведома. А кроме того, Офелия, я был сыном шлюхи. Я хочу задать тебе вопрос. Ведь ты женщина. И у тебя должен быть ответ. Один или десять. Офелия, Лаэрт, Хор: что такое любовь? Что делают, если мужчина любит женщину, а женщина — мужчину? Что говорит о любви это письмо? (Вырывает письмо из рук Офелии.)

Офелия. Ты никогда не ревновал! Я сказала тебе об этом письме.

Лаэрт. Не говори с ней так! У нее такое маленькое сердце!

Хор. С тех пор, как она стала носить женское платье, она считается его возлюбленной. Она очень богатая наследница. Спит на вышитых подушках. Он привозил ей кольца из путешествий и высокие гребни для волос. Сочинял ей стихи.

Офелия. Сочинял мне стихи!

Подруга, мое сердце просит роз,
Оно как одинокий соловей.
Подруга, мое сердце пожалей!

Гамлет. Нет! Замолчи! Это не те стихи. И не ревность, Офелия, голубка моя, тот песок, что я бросаю сейчас в свою реку темных и тайных мыслей. Я сумею воодушевить тебя, как прежде, Офелия. Я поцелую твои уста, когда ты откроешь их, чтобы сказать мне «нет». Но все же — что говорится в этом любовном послании? (Читает) «Чайки улетели с пляжа со стыда, что они не умеют мочить свои ноги в волнах, как ты». Красиво! И дальше: «Я не хозяин своих ночей». Ах, эти ночи! Ночи королевы датской! Какая же ночь принадлежит мне, Лаэрту, Хору? Ночь, проведенная во чреве женщины, с луной и звездами, которые ее украшали… Темнота, поцелуи, дверь, которую открывает ветер, и она стучит: стук, стук! — и люди просыпаются, тревожно прислушиваются, пока не догадаются: «Да это же дверь королевской спальни!» И, завернувшись в одеяло, снова засыпают. Какая же ночь принадлежит мне, господи, какие слова, какие губы, что шепчут на ухо тайные вещи, манят, обещая вечную любовь? И не исключено, что, когда Гамлет уже был сделан, когда я уже лежал там, бесформенный комочек с предопределенной судьбой, — подлый обманщик, тот, другой, почувствовал какой-то страх, а может, отвращение, отодвинулся от королевы, встал, пошел по длинным нескончаемым коридорам, в холодной и влажной темноте, по спине змеи, поворачивая голову, чтобы сохранить в памяти там, вдали, неожиданно загоревшийся свет, а на ложе, убранной шелками, красивейшую и соблазнительнейшую женщину, похожую на ангела, по жилам которого струится свет. Да, женщину. Ту, что обнимают, говоря с улыбкой: «Любовь моя, я очень тебя прошу. Положи свою руку мне на щеку. Да, я здесь рядом, твой раненый олень, которого мучит жажда…»

Лаэрт. Слишком ты все это запутал и замутил, Гамлет.

Гамлет. Пока я только сею слова, Лаэрт.

Хор. Такая молодая и уже такая богатая. Из рыботорговцев. Красивая, чистая девушка. Женитесь, и будет праздник!

Гамлет (подходит к камину и мешает кочергой, чтобы огонь разгорелся ярче). Офелия, подойди сюда!

Офелия. Да, мой господин!

Гамлет. Твой господин! Я — твой господин?! Я даже самим собой не владею, а уже, выходит, владею тобой. Владею гвоздикой и каплей росы, которая испаряется под первым лучом солнца. Откройся мне, Офелия, здесь, вот у этого камина. Никто нас не услышит. Мы одни.

Офелия. Мы не одни, мой господин. Еще Лаэрт. А там, в глубине, люди.

Гамлет. Нет, мы одни. Вот мое ложе. Как поступает женщина? Что нужно ей сказать, чтобы она не знала, что обманывает, что не помнит, но и не забывает? Это брачное ложе, Офелия. Что говорит мужчина женщине, чтобы она забыла, что поступает как шлюха, и отдала ему всю свою плоть, и целовала его так, как будто она — другая, чистая, как майский ветерок в открытом поле, чище только что появившегося в гнезде щегленка? Офелия, открой мне всю правду! Ляг со мною здесь, у огня. Что такое любовь?

Офелия. Господин мой, мы не одни! Любовь — это значит всюду следовать за тобой. Когда ты слезаешь с коня и твоя правая нога оставляет след на песке, я целую его.

Гамлет. Целуешь след?

Офелия. Горячо, мой господин!

Гамлет. О Офелия, готовься целовать кровь, навоз, игральные кости, страх. Пожалуй, не надо только измену. Целуй. А сейчас обнажи свою грудь. Дай я разорву желтый шелк твоего одеяния, на котором вышиты ромашки как символ счастья. Покажи мне свои маленькие груди. Они, наверно, белее снега?

Лаэрт (становится между Офелией и Гамлетом). Она не такая, Гамлет!

Гамлет. Я тоже не такой, Лаэрт. Человек соткан из различий. Мне хотелось разорвать ее шелковые одежды. А разве Офелия из более благородного рода, чем Герда Хардрада, королева датская и властительница Эльсинора? Я говорю тебе, Лаэрт, о моей матери.

Пауза.

Сегодня плохой день, Лаэрт. Не хочешь ли, мой друг, спросить меня о бессмертной душе Гамлета? Нажми вот здесь, повыше, пониже, может, ты ее и обнаружишь. Спроси, дано ли нам тело для того, чтобы своим гниением спасти светлую душу от такой же печальной участи. Или ты хочешь, чтобы Гамлет, человек по имени Гамлет, тот самый, которого ты видишь перед собой в богатой одежде, гнил здесь телом и душой прямо на глазах?

Гамлет идет к лестнице и начинает подниматься, опустив голову.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Комната для игры в шахматы в Эльсиноре. На большом столе — груда книг. Дверь на