Видение

Разозлившись на нее за то, что она испортила ему такой момент, он с силой опустил нож.

* * *

Мэри Берген чуть вздохнула.

Острое лезвие прорезало ей кожу, вскрыло мышцы, вскрыло кровеносные сосуды и те темные места, где таится боль.

Она забилась в угол между стеной и старинным дубовым баром. Она только наполовину была уверена, что не сшибла закрытую бутылку виски.

– Что с вами? – спросил Каувел.

– Оно причиняет мне боль.

Он слегка дотронулся до ее плеча.

– Вам нехорошо? Могу я чем-нибудь помочь?

– Нет, дело не в этом. Видение. Я его чувствую.

Снова нож, входит все глубже и глубже...

Обеими руками она схватилась за живот, пытаясь совладать с приступом боли.

– Я не выдержу больше, не выдержу!

– Какое видение? – спросил Каувел.

– Салон красоты. То же самое, что я видела несколько часов назад. Только это происходит сейчас. Убийство... происходит сейчас... в эту самую минуту...

Она закрыла руками лицо, но образы не исчезли.

– О Боже! Мой Боже! Помоги мне.

– Что вы видите?

– Мертвого мужчину на полу.

– На полу салона красоты?

– Он лысый... усы... красная рубашка.

– Что вы чувствуете?

Нож...

Она вся покрылась испариной. Закричала.

– Мэри? Мэри?

– Я чувствую... женщина... он наносит ей удары ножом.

– Какая женщина? Там – женщина?

Она согнулась, и он схватил ее за плечи.

Она вновь увидела нож, вонзающийся в плоть, но на этот раз уже не чувствовала боли. Женщина в ее видении была мертва, а потому не было и боли, которую она могла бы разделить.

– Надо увидеть его лицо, надо узнать, как его зовут, – проговорила она.

Убийца поднялся над телом, стоит в плаще... нет, в длинном пальто...

– Нельзя упустить нить. Нельзя потерять это видение. Я должна удержать его, должна найти, где он, понять, кто он и что он такое, – и помешать ему творить эти ужасные вещи.

Убийца стоит, стоит с ножом мясника в одной руке, стоит в тени, его лицо в тени, но сейчас он поворачивается очень медленно и неохотно, поворачивается так, чтобы она могла увидеть его лицо, поворачивается так, будто ищет ее...

– Он знает, что я с ним, – сказала она.

– Кто знает?

– Он знает, что я наблюдаю за ним.

Она не понимала, каким образом так может быть в действительности. И, тем не менее, убийца знал о ней. Она была в этом уверена, это ощущение было у нее глубоко внутри.

Неожиданно полдюжины стеклянных собачек соскочили с демонстрационной полки и, пролетев по воздуху, достаточно сильно ударились о стену рядом с Мэри.

Она вскрикнула.

Каувел повернулся посмотреть, кто мог швырнуть их.

– Что это такое, черт возьми?

Будто они вдруг ожили и обрели крылья. Еще одна дюжина стеклянных собак оказалась сметенной с верхней полки. Они отлетели, сверкая, как кусочки разбитой призмы, к самому центру комнаты: отскакивали от потолка, разбивались друг о друга, издавая музыкальный перезвон, похожий на китайскую музыку.

Затем они устремились к Мэри.

Она, подняв руки, закрыла ими лицо.

Эти миниатюрные фигурки набросились на нее с большим ожесточением, чем она могла предположить.