крайней мере про себя, Соня позволила себе праздные раздумья о том, кто из обитателей Дистингью мог бы претендовать на роль убийцы. Она поняла, что подозревает почти что всех, от Миллза до Генри Далтона, от Сэйна до Петерсона. По-видимому, каждый из них имел возможность совершить преступление, хотя о мотивах она не могла даже догадываться. Девушке казалось, что даже сумасшедший должен иметь какие-то причины для своих действий вне зависимости от того, насколько у него плохо с головой, ведь что-то же должно его направлять, вызывая причину ненависти. Таким образом, конечно же Кеннет Блендуэлл становился главным подозреваемым: он хотел заполучить 'Морской страж' и весь остров целиком. Она спокойно и по порядку припомнила свою первую встречу с Кеннетом и его дедушкой и бабушкой и еще больше уверилась в своей правоте. Они очень странные. Одни разговоры в той загадочной комнате у телевизора могли бы вызвать подозрения... Она теперь лучше знала телохранителя и очень сомневалась, что он стал бы откровенничать с незнакомыми людьми, рассказывать им самые интимные подробности домашней жизни семьи Доггерти, тем более учитывая, что эти люди были их врагами и даже не пытались скрывать этого факта. Он ничего не говорил. Блендуэлл знал о том, что сказал маньяк по телефону, из другого источника. Значит, придется поговорить об этом с Рудольфом, убедить его более серьезно отнестись к возможности того, что Блендуэлл может быть виновен во всем, что произошло и грозило произойти. Нельзя пренебрегать такими явными указаниями. У соседа был серьезный мотив, о котором знали все. Он вел себя подозрительно. Если Сэйн по какой-то непонятной причине считает его невиновным, то пусть хотя бы скажет, что это за причина. Она имеет право это знать как гувернантка детей, ответственная за их безопасность не меньше, чем телохранитель.
В конце концов мысли в голове стали повторяться, образовав замкнутый круг, и Соня поняла, что пора вставать.
Она приняла душ, оделась, расчесала волосы щеткой до тех пор, пока они не начали блестеть, и примерно в десять с небольшим отправилась вниз завтракать.
В маленькой столовой, непосредственно примыкавшей к кухне, Рудольф Сэйн сидел перед большой тарелкой яичницы с беконом, неотрывно наблюдая за Алексом и Тиной: дети самозабвенно трудились над горками оладий, почти утопающими в голубичном сиропе. Вокруг рта и на пальцах у обоих синели пятна сока, но каким-то образом они ухитрились не запачкать снежно-белую скатерть. Соня в очередной раз поразилась тому, насколько ясно видно хорошее воспитание: ребята были замечательными, просто замечательными. Нельзя было допустить, чтобы с ними что-то случилось. Она сделает все, чтобы они встретили своих родителей целыми и невредимыми.
Соня сказала:
– Должно быть, оладьи хороши. В противном случае мне остается только подумать, что с завтрашнего дня еду объявили вне закона.
Тина хихикнула и вытерла рот.
Алекс одним движением проглотил оладью, которой набил себе рот, и ответил:
– Привет, Соня! Вы знаете, кто-то поломал 'Леди Джейн'? – Глаза мальчика лихорадочно блестели, он говорил быстро и возбужденно.
Девушка нахмурилась:
– Поломал?
– Пробил в ней дыру, – объяснила Тина.
– Прямо в днище, – добавил Алекс, – она затонула.
– Немножко еще видно, – продолжала его сестра, – но большая часть уже под водой.
– То же самое случилось с двумя соседскими лодками. – Алекс болтал как сорока, не в силах остановиться. – Кто-то пробил в них дырки.
– Утопил, – сказала Тина.
– Эй, там, – произнесла Соня. – Вы двое слишком быстро говорите для меня. Не могу за вами угнаться.
Она взглянула на Сэйна.
Вид у него был не слишком-то довольный.
– Это правда? – спросила девушка.
– Даже чересчур.
Соня подошла к кухонной двери, открыла ее и увидела, что Хельга за центральным столом возится с коркой пирога.
– Когда у вас будет время, не могли бы подать мне кофе и, может быть, пару сладких рулетов?
– Конечно, прямо сейчас, – ответила кухарка.
– Смотрите, когда вам будет удобно.
Соня закрыла дверь и вернулась к столу, села наискосок от Сэйна.
– Это очень плохо?
– Прошлой ночью, – отозвался гигант, – я сказал, что Билл собирается доплыть до Гваделупы и привезти сюда полицию. Ну что ж, он этого не сделал. Кто-то открыл кингстоны и уничтожил корабль.
– Уничтожил?
– Затопил его, полностью. – Он подцепил вилкой яйца и отправил их в рот, продолжая: – Он лежит килем на дне океана, кабина рулевого едва виднеется над водой.
– В днище тоже дыра?
– Нет, Алекс сильно преувеличивает.
– Пре... что? – спросил мальчик.
