так же, как наши.
Соня почувствовала головокружение.
– У них телефон стоял внизу, в изолированной комнатке в задней части дома. Любой мог без труда выдавить оконное стекло, влезть и сделать свое дело, – добавил Сэйн.
– Это не понадобилось бы в том случае, если бы преступник уже жил в 'Доме ястреба', – заметила Соня.
– Вы полагаете, что Кен Блендуэлл стал бы запирать себя на острове вместе с нами, портить свою лодку и топить наши?
– Я забыла, – ответила она, – вы с Кеном добрые друзья, не правда ли? Вы и пальцем не можете тронуть своего лучшего друга.
Сэйн покраснел.
– Не сказал бы, что мы в таких уж прекрасных отношениях.
– Это сказал Кеннет Блендуэлл.
– Да?
– Он вас очень уважает. Не помню точных выражений, в которых это было сказано, по он утверждал, что симпатизирует вам и что это чувство взаимно.
– Это так, – подтвердил телохранитель, – он очень уравновешенный человек, хороший человек.
– Который хочет перебить всех попугаев.
Сэйн выглядел ошеломленным. Он сказал:
– Что это должно значить?
– В точности то, что я сказала.
– Убить попугаев? – нахмурился собеседник.
Она ответила:
– И может быть, убить д... убить кого-нибудь другого.
– Нас, да? – спросил Алекс.
– Не тебя, – ответила Соня.
Она не хотела пугать ребятишек. Чем дольше они будут рассматривать всю эту ситуацию как одну большую игру, тем лучше. Она знала, что это значит – быть юной и беззащитной и бояться смерти, – и не хотела, чтобы на долю этих двоих выпали кошмары, которые ей самой пришлось пережить в далеком детстве.
– Конечно нас, – продолжал мальчик, – кого же еще?
– Ешь свои оладьи, – ответила Соня.
– Я почти закончил.
– Почти – еще не все.
– Ешь оладьи, глупышка, – подтолкнула брата Тина, – тебе полезно.
– Итак, мы отрезаны, – сказала девушка телохранителю.
– И очень эффективно.
Она пыталась не дать страху, который испытывала, выразиться в ее голосе, но он все равно присутствовал, независимо от желания.
– Может быть, рано или поздно Джой позвонит сюда узнать, все ли в порядке, не сможет дозвониться и поймет, что что-то неладно. Позвонит на Гваделупу...
– Он подумает, что это из-за шторма, – ответил Сэйн.
– Из-за шторма?
Казалось, что мужчина удивлен.
– Вы не смотрели на небо?
– Сегодня утром мне не хотелось отдергивать шторы.
– Подойдите сюда.
Он встал, подошел поближе к окну, рывком отдернул портьеры и показал ей потемневшее от туч небо. Коричнево-багровые облака, массивные и уродливые, такие низкие, что до них, казалось, можно достать рукой, быстро проплывали в северо-западном направлении, плотные, переполненные водой. По тому небольшому кусочку моря, который можно было разглядеть внизу, за пляжем, ходили высокие, злые волны, густо покрытые пеной.
– Сюда идет ураган; он начал формироваться еще два дня назад, но заметной величины достиг только прошлой ночью. В нынешнем сезоне это уже седьмой – синоптики назвали его Грета, – но нынешний впервые за все время собирается так близко от острова.
– Вы имеете в виду, что мы находимся у него на пути?
– Может быть, и нет, – ответил он.
– Но точно вы не знаете?
