Незнакомцы

вылетел реактивный самолет. Переливаясь красными и белыми сигнальными огнями, он с чудовищным ревом пронесся над его головой и скрылся во мраке, и тотчас же на его месте возник второй истребитель, похожий на сноп звездных осколков, мерцающих в черной вышине. Оконные стекла задрожали еще сильнее, почва, казалось, уходила у Доминика из-под ног, а он в ужасе обернулся на готовое развалиться от сотрясения здание гриль-бара, и в этот момент над ним пронесся третий самолет, да так низко, что Доминик даже разглядел серийный номер и американский флаг на одном из крыльев. Боже, самолет был так близко, что Доминик упал ничком на площадку перед автостоянкой, уверенный, что истребитель рухнет и его накроет обломками металла и брызгами пылающего топлива…

— Доминик!

Оказалось, что он лежит, уткнувшись лицом в снег и царапая ногтями мерзлый асфальт, скованный пережитым 6 июля позапрошлого года ужасом перед казавшейся ему тогда неминуемой авиакатастрофой.

— Что с тобой, Доминик? — спросила его Сэнди Сарвер, склоняясь над ним и кладя руку ему на плечо.

— С тобой все в порядке? — присев на корточках с другой стороны, допытывалась Джинджер.

Они помогли ему встать на ноги.

— Блокада памяти рассыпается, — произнес он, снова задирая голову к небу в надежде, что снежная завеса вдруг разверзнется и наступит темная летняя ночь и поток воспоминаний хлынет с новой, удвоенной силой.

Но этого не случилось. Только ветер хлестал ему снегом по лицу, и все в изумлении наблюдали за ним.

— Я вспомнил реактивные самолеты, — наконец объяснил Доминик. — Военные истребители- перехватчики — сначала два, летящих на высоте около ста футов, потом третий — этот чуть не снес крышу гриль-бара…

— Самолеты! — воскликнула неожиданно для всех Марси.

Все с удивлением обернулись на нее, даже Доминик, потому что это было первое произнесенное девочкой слово, кроме слова «Луна», которое она монотонно бормотала вот уже почти сутки. Марси тоже взглянула на небо, словно бы оттуда должен был появиться самолет.

— Я не припоминаю никаких самолетов, — наморщил лоб Эрни, тоже глядя вверх.

— Самолеты! Самолеты! — повторила Марси, указывая рукой на небо.

Доминик поймал себя на том, что повторяет ее жест, только двумя руками, как бы стремясь раздвинуть пелену настоящего, из-за которой могла вновь возникнуть ускользающая от него картина той жаркой июльской ночи. Но прошлое упорно не желало возвращаться, как он ни старался.

Другим припомнить что-либо из описанного тоже не удалось, и настроение у всех быстро упало.

Снова понурив голову, Марси засунула в рот палец и принялась сосредоточенно сосать его.

— Пошли, — приказал Джек. — Пора уносить отсюда ноги.

Все побежали к мотелю, чтобы переодеться и приготовиться к предстоящим путешествиям и сражениям. Все еще ощущая запах июльской ночи и слыша рев истребителей, пронзивший его до мозга костей, Доминик Корвейсис неохотно последовал за остальными.

Часть III Ночь на скале громов

Мужество, любовь, дружба,

Дар сострадания и сочувствия —

Вот что возвышает нас над животными

И отличает человека от зверя.

Книга Печалей

Чужой рукой украшен твой сирый

вечный дом;

Чужие слезы падали на твой

могильный холм.

Александр Поп

Глава 6 14 января, вторник, ночь

1 Схватка

Отец Стефан Вайцежик долетел до Чикаго до Солт-Лейк-Сити на самолете компании «Дельта» и оттуда рейсом местной авиалинии добрался до аэропорта Элко, успев приземлиться до того, как его закрыли из-за метели.

В аэровокзале он первым делом отыскал телефон-автомат, нашел в справочнике номер телефона мотеля «Спокойствие» и набрал его, однако не услышал не только ответа, но даже гудка, линия безмолвствовала. Он повторил попытку, но вновь безуспешно.

Оператор, к которому отец Вайцежик обратился за помощью, смог лишь извиниться за повреждение линии, объяснив неполадки плохой погодой.

Однако отца Вайцежика такое объяснение не утешило и не успокоило, а лишь еще сильнее взволновало: снежная буря едва началась, и трудно было поверить, что именно она явилась причиной обрыва связи с мотелем. Скорее это было еще одним свидетельством вмешательства зловещих сил в стремительно разворачивающиеся таинственные события.

Отец Вайцежик позвонил в Чикаго, и со второго звонка трубку поднял отец Джеррано.

— Майкл! — обрадованно закричал отец Вайцежик! — Я добрался до Элко вполне благополучно, но не сумел дозвониться до Брендана! У них там не работает телефон!

— Да. Я знаю.

— Ты уже знаешь? Но откуда?

— Минуту назад, — пояснил Майкл, — мне позвонил человек, отказавшийся себя назвать, но представившийся другом Джинджер Вайс, знакомой Брендана по мотелю. Он сказал, что Джинджер звонила ему сегодня утром и просила раздобыть кое-какую информацию. Он нашел необходимые ей сведения, но не смог дозвониться до мотеля «Спокойствие». Видимо, Джинджер предвидела такую ситуацию, потому что на всякий случай она дала ему номера телефонов своих друзей, в том числе и наш, и попросила сообщить нам все, что ему удастся разузнать, с тем чтобы мы потом передали это ей.

— Он отказался назвать свое имя? — несколько озадаченно переспросил отец Вайцежик. — А она, как ты говоришь, просила его раздобыть для нее информацию?

— Именно так. Ее интересовали два вопроса: все, что связано со Скалой Громов, и сведения о полковнике Леланде Фалькирке. Он просил передать, что хранилище в Скале Громов представляет собой