только по-своему.
— Что ты такое несешь? — возмутился Шарп. Обнимая Рейчел и стараясь загородить ее собой.
Бен ответил:
— Ему не нравился тот мир, в котором он родился, и он принялся менять его в соответствии со своими желаниями. Но вместо того чтобы сотворить себе рай, он сотворил ад. То же со временем сделаешь и ты.
— Дерьмо, — процедил Энсон Шарп. — Не на того напал, Шэдвей. Не на того. — Повернувшись к Джулио, он приказал: — Лейтенант, пожалуйста, спрячьте свой револьвер.
— Что? — удивился Вердад. — О чем вы говорите? Я…
Шарп выстрелил в Вердада, который от прямого попадания слетел с бетонной кромки и упал в грязь.
Джерри Пик, страстный любитель детективов, мечтающий о легендарной карьере, имел склонность думать чрезвычайно высоким стилем. Наблюдая, как сгорает без следа в пустом бассейне чудовищно изуродованное тело Эрика Либена, он чувствовал ужас и отвращение, но он также обрел несвойственную ему до того способность быстро соображать. Прежде всего он мысленно перечислил черты, общие для Эрика Либена и Энсона Шарпа: оба любили власть, наслаждались ею: оба были хладнокровны и способны на все; оба были извращенцами, любителями молоденьких девочек… Потом Джерри услышал, как Шэдвей говорит, что человек способен сотворить себе ад на земле, и задумался. Взглянул на дымящиеся останки мутанта Либена, и ему показалось, что он тоже стоит на перепутье между своим земным раем и адом: он может содействовать Шарпу, позволить ему совершить убийство и впредь жить с сознанием своей вины, быть проклятым в этой жизни и в следующей; или может отказаться ему повиноваться, сохранить себя как личность и чувствовать, что поступил правильно вне зависимости от того, что будет с его карьерой. Выбрать должен он сам. Кем он хочет стать — существом из бассейна или человеком?
Шарп приказал лейтенанту Вердаду опустить оружие, Вердад стал возражать, и Шарп выстрелил в него без всякого колебания.
Поэтому Джерри Пик вытащил свой собственный пистолет и выстрелил в Шарпа, попав заместителю директора в плечо. Шарп, вероятно, предчувствовал возможную измену, потому что он начал поворачиваться к Джерри еще за долю секунды до выстрела. Он тоже нажал курок, одновременно со вторым выстрелом Джерри, и попал ему в ногу. Падая, Джерри с огромным удовольствием увидел, как голова Энсона Шарпа разлетелась на куски.
Рейчел сняла пиджак и рубашку с лейтенанта Вердада и осмотрела раненое плечо.
— Выживу, — сказал он. — Чертовски больно, но выживу.
Вдалеке послышалось похоронное завывание сирен, которое быстро приближалось.
— Это Риз побеспокоился, — догадался Вердад. — Отвез Гэвиса в больницу и связался с местными полицейскими.
— Тут даже не очень кровоточит, — обрадовалась Рейчел.
— А я что говорил? — заметил Вердад. — Не имею права помереть. Собираюсь еще побывать на свадьбе моего напарника и розовой леди. — Он рассмеялся, заметив ее недоумение. — Не волнуйтесь, миссис Либен. У меня еще все дома.
Пик лежал на спине на бетонном бортике бассейна.
Оторвав широкую полосу от собственной рубашки, Бен, как мог, наложил жгут на его раненую ногу. Единственное, чем он мог воспользоваться, чтобы потуже затянуть жгут, было дуло брошенного Энсоном Шарпом пистолета с глушителем, вполне подходящее для этой цели.
— Честно, я не думаю, что жгут так уж обязателен, — сказал он Пику, прислушиваясь к упорно приближающемуся завыванию сирен, теперь даже заглушающему непрерывный стук дождя, — но лучше подстраховаться, чтобы потом не жалеть. Крови много, но сильно нигде не бьет, так что артерии скорее всего целы. Наверное, ужасно больно?
— Странно, — заметил Пик, — но вовсе не очень и больно.
— Шок, — забеспокоился Бен.
— Да нет, — Пик покачал головой. — Не думаю, что впаду в шок. Никаких симптомов, я ведь знаю, как это бывает. Угадайте, что я по этому поводу думаю?
— Что?
— То, что я совершил — пристрелил своего босса, который совсем рехнулся, — сделает меня в Бюро легендарным. Черт бы меня побрал, именно так и будет. Я и не представлял себе, что так может быть, пока не пристрелил его. Так что, наверное, человек-легенда не так чувствует боль, как другие люди. — Он улыбнулся Бену.
Бен нахмурился в ответ на улыбку.
— Расслабьтесь. Просто попытайтесь расслабиться… Джерри Пик засмеялся:
— Да я вовсе не брежу, мистер Шэдвей. Правда-правда. Разве вы не видите? Я теперь не только стал легендой, я могу и подшучивать над собой! Так что, возможно, во мне действительно есть все необходимое для человека-легенды. Понимаете, я хочу сказать, что, может, я и завоюю себе хорошую репутацию, и это не вскружит мне голову. Разве не приятно узнать такое о себе?
— Приятно, — согласился Бен.
Ночь наполнилась воем сирен, затем скрежетом тормозов. Потом сирены смолкли и послышались шаги бегущих по дорожке мотеля людей.
Скоро начнут задавать вопросы, тысячи вопросов. Полицейские из Лас-Вегаса, Палм-Спрингс, Санта-Аны, Пласеншии и из других мест.
За этой пыткой последуют вопросы журналистов. (Что вы чувствуете, миссис Либен? Пожалуйста! Что вы чувствуете, когда муж стал убийцей и вы сами едва не погибли от его рук? Что вы чувствуете!) Они будут еще назойливее, чем полицейские, и значительно менее корректны.
Но сейчас, когда Джерри Пика и Вердада увезли в больницу, а около трупа Шарпа стоял полицейский в форме, следя за тем, чтобы никто ничего не трогал до приезда следователя, Рейчел и Бен на несколько минут остались одни. Детектив Хагерсторм, доложив, что Уитни Гэвис живым добрался до больницы и выкарабкается, сел в санитарную машину вместе с Джулио Вердадом. Так что Рейчел и Бен получили несколько благословенных минут наедине. Обнявшись, они стояли на кромке бассейна и поначалу молчали. Потом, сообразив, что пройдет много часов, прежде чем они снова останутся одни, заговорили одновременно.
— Сначала ты. — Он слегка отодвинул ее от себя и взглянул в глаза.
— Нет, ты. Ты что хотел сказать?
— Я тут подумал…
— Что?
— …не забыла ли ты.
— А, — протянула она, сразу поняв, что он имеет в виду.
— Когда мы останавливались по дороге в Палм-Спрингс, — напомнил он.
— Я помню, — сказала она.
— Я сделал тебе предложение.
— Да.
— Пожениться.
— Да.
— Я никогда раньше этого не делал.
— Я рада.
— Не слишком было все романтично, верно?
— У тебя неплохо получилось. Предложение еще действительно?
— Да. И все еще привлекательно?
— Необыкновенно привлекательно. Он снова прижал ее к себе.
