— Я просто рассказываю тебе, что произошло, раз уж ты хотела знать.
— Должно быть, это правда. Ты не мог такое выдумать.
— Слишком уж странно, не так ли?
— Я хочу сказать лишь одно — не думаю, что ты вообще можешь что-нибудь выдумать.
— Вот и хорошо. Теперь ты знаешь... я и Пит, мы вместе прошли через тот вечер ада. Они дважды спели «Если б у меня был «Хаммер». — Он указал на светофор. — Загорелся зелёный.
— Вы прошли через что-то вместе, и это не «Питер-Пол-и-Мэри-мания», — сказала Линда, когда они проезжали перекрёсток.
Вот тут Тим решил перейти в наступление.
— А чем ты зарабатываешь на жизнь, сидя дома?
— Я — писательница.
— И что ты пишешь?
— Книги.
— Какие книги?
— Болезненные книги. Вгоняющие в депрессию, скручивающие желудок.
— То, что нужно для чтения на пляже. Они опубликованы?
— К сожалению. И критики их любят.
— Перечисли. Может, я знаю названия?
— Нет.
— А вдруг?
— Нет. Всё равно я не собираюсь и дальше их писать, особенно если умру. Но даже если и не умру, буду писать что-то ещё.
— И что же ты будешь писать?
— Что-то не такое злобное. Не такое, где каждое предложение сочится горечью.
— Эту цитату нужно поместить на обложку. «Предложения, которые не сочатся горечью». Я бы купил такую книгу, не задумываясь. Ты пишешь под именем Линды Пейкуэтт или у тебя есть псевдоним?
— Я не хочу больше об этом говорить.
— А о чём ты хочешь говорить?
— Ни о чём.
— Как скажешь.
Она искоса глянула на него, изогнув бровь.
Какое-то время они ехали молча по улицам, где проститутки обходились тем же минимумом одежды, что и Бритни Спирс, а алкаши сидели, прислонившись спиной к стене, а не валялись на мостовой. Потом попали в менее цивилизованный район, куда старались не заезжать молодые гангстеры на спортивных автомобилях или сверкающих «Кадиллаках».
Они проезжали мимо одноэтажных зданий и огороженных проволочным забором складских дворов, мимо скупок чёрного и цветного металла, где наверняка скупали и многое другое, мимо спортивного бара с закрашенными черным окнами, где под спортом могли понимать петушиные бои, пока наконец Линда не остановила «Эксплорер» у пустыря.
— Согласно номерам на соседних зданиях, «Шеви» зарегистрирован именно здесь.
Дощатый забор отделял от улицы заросший сорняками участок земли.
— Что теперь? — спросила Линда.
— Давай поедим.
— Он сказал, что найдёт нас раньше, чем ты думаешь, — напомнила она Тиму.
— Наёмные убийцы любят бахвалиться.'
— Ты многое знаешь о наёмных убийцах, так?
— Они представляются такими крутыми, вот, мол, пришёл большой плохой волк. Ты сказала, что не ела. Я тоже. Давай пообедаем.
Они поехали в Тастин, район среднего класса. Здесь алкоголики пили свою отраву в барах, а проститутки, появляясь в публичных местах, не оголялись, как попдивы.
Ресторан-кафетерий, который они выбрали, работал круглосуточно. В зале пахло беконом, картофелем-фри и хорошим кофе.
Они сели в кабинке с окном, из которого могли видеть «Эксплорер», оставленный на стоянке, автомобили, проезжающие по улице, и луну, молчаливо тонущую во внезапно набежавших облаках.
Она заказала чизбургер с беконом и картофелем- фри, а также оладью с маслом, чтобы съесть, пока будет готовиться все остальное.
После того как Тим заказал чизбургер с беконом и майонезом и попросил как следует прожарить его картофель-фри, он повернулся к Линде.
— При такой фигуре, как у тебя, я не сомневался, что ты закажешь только овощной салат.
— Точно, мне следовало щипать аругулу, чтобы пребывать в отличном настроении и не мучиться из- за того, что я толстая, когда завтра какой-нибудь террорист превратит меня в пар, взорвав атомную бомбу.
— Разве в таком кафетерии может быть аругула?
— В наши дни аругула есть везде. Её найти легче, чем венерическую болезнь.
Вернулась официантка с рутбиром для Линды и черри-колой для Тима.
Автомобиль свернул с улицы, проехал мимо «Эксплорера». Остановился в дальнем конце стоянки.
— Ты наверняка поддерживаешь себя в форме. Какие ты делаешь упражнения, чтобы поддерживать форму?
— Я размышляю.
— Размышления тоже сжигают калории?
— Если думать о том, как разваливается мир, сердце можно легко разогнать до ста тридцати ударов в минуту и часами поддерживать такой ритм.
Фары только что заехавшего на стоянку автомобиля погасли. Из кабины никто не вышел.
Принесли оладью с маслом, Тим наблюдал, как ест Линда, пил черри-колу и жалел, что не заказал оладью себе.
— Если тебе это кажется свиданием, тогда твоя личная жизнь более жалкая, чем моя.
— Такое ощущение, что у нас свидание, не так ли?
— Если тебе это кажется свиданием, тогда твоя личная жизнь более жалкая, чем моя.
— Я не гордый. Мне приятно обедать с девушкой.
— Только не говори мне, что именно так ты уговариваешь девушек пойти с тобой на свидание. И твой фирменный трюк: «За тобой охотится киллер, так что пойдём со мной».
Даже к тому времени, как принесли бургеры и картофель-фри, из автомобиля, остановившегося в дальнем конце стоянки, никто не появился.
— Свидание нынче — дело непростое, — продолжил Тим. — Найти кого-то, вот я про что. Все хотят говорить об «Американском идоле» и Пилате.
— А я не хочу слушать, как парень рассказывает, от какого дизайнера у него носки, и делится своими планами насчёт будущей причёски.
— Парни об этом говорят? — с сомнением спросил он.
— И насчёт того, в каком салоне ему убрать волосы с груди. А когда он наконец решает, что пора перейти к главному, у тебя уже давно пропало всякое желание.
Расстояние и темнота не позволяли Тиму увидеть, кто сидит в автомобиле. Возможно, какая-то парочка просто ссорилась перед поздним обедом.
После непринуждённой беседы и сытной еды Тим сказал:
— Мне понадобится твой пистолет.
— Если у тебя нет денег, я заплачу. Нет никакой необходимости стрелять, чтобы выбраться отсюда.
— Может, такая необходимость и возникнет.
— Ты про белый «Шеви» на автомобильной стоянке?
