себе, но в сочетании с его габаритами наполнялся угрозой. – Я видел вас по телевизору.
– Что ты здесь делаешь?
– Я захожу, куда хочу. За двести лет многое выучил о замках.
Его слова не оставили Карсон выбора: она достала пистолет. Но направила его в пол.
– Это незаконное проникновение в жилище. Выйди на свет.
Мужчина не двинулся с места.
– Только без глупостей. Выйди. На. Свет.
– Я пытаюсь сделать это всю жизнь. – И он сделал два шага вперед.
Она не ожидала увидеть такое лицо. Слева – нормальное, симпатичное, справа – изуродованное донельзя. И на это уродство, скрывая его, кто-то нанес сложный рисунок, отдаленно напоминающий татуировку маори[26].
– Человек, который жил здесь, мучился, – сказал незнакомец. – Я чувствую его боль.
Хотя он уже остановился, Карсон прикинула, что до нее он может добраться в два шага, и предупредила: «Ближе не подходи».
– Его создал не Бог… и у него не было души. Он агонизировал.
– Как тебя зовут? Очень осторожно, очень медленно покажи мне удостоверение личности.
Ее приказ он проигнорировал.
– У Бобби Оллвайна не было свободы выбора. В сущности он был рабом. Хотел умереть, но не мог покончить с собой.
Если этот парень говорил правду, не ошибся и Харкер. Каждое лезвие в ванной свидетельствовало об очередной неудачной попытке самоуничтожения.
– У всех нас встроенный запрет самоубийства.
– У нас?
– Оллвайна переполняла и ярость. Он хотел убить своего создателя. Но мы сконструированы так, что не можем поднять на него руку. Я попытался… давным-давно… и он едва не убил меня.
В каждом современном городе хватало безумцев, и Карсон ранее полагала, что ее уже ничем не удивишь, но такого человека она не встречала никогда, и у нее помимо воли складывалось впечатление, что он в здравом уме.
– Я собирался пойти к его дому, чтобы взглянуть на него со стороны… Но если бы меня увидели, он мог бы меня убить. Поэтому я пришел сюда. Это дело заинтересовало меня вырезанным сердцем. Меня создали из украденных человеческих частей.
Был этот громила Хирургом или нет, он определенно не относился к тем людям, с появлением которых в городе становилось спокойнее.
– Что-то я тебя не понимаю. Раскинь руки, медленно опустись на колени.
Возможно, причину следовало искать в игре света, но она подумала, что увидела в его глазах пульсирующее сияние, когда он ответил: «Я ни перед кем не преклоняю колени».
Глава 35
Я НИ ПЕРЕД КЕМ НЕ ПРЕКЛОНЯЮ КОЛЕНИ.
Ни один подозреваемый в совершении преступления не бросал ей вызов в столь поэтической форме.
Карсон двинулась в сторону, потому что чувствовала себя неуютно, стоя спиной к окну.
– Я об этом
Теперь она держала пистолет двумя руками, целясь в незваного гостя.
– Вы хотите прострелить мне сердце? – спросил он. – Вам понадобятся два патрона.
Оллвайн, лежащий на стальном столе в секционном зале. Вскрытая грудная клетка. Сосудистая система, указывающая на наличие двух сердец.
– Я пришел сюда, думая, что Оллвайн – невинный человек, – продолжил незнакомец, – у которого вырезали сердце для проведения другого… эксперимента. Но теперь понял, что все не так просто.
Он сдвинулся с места, и на мгновение она подумала, что он направляется к ней.
– Давай без глупостей!
Но он подошел к окну.
– У каждого города есть свои секреты, но нет такого ужасного, как этот. Ваша цель – не обезумевший убийца. Ваш настоящий враг – его создатель… и мой тоже.
Карсон еще не пришла в себя от утверждения Дукалиона, что у него два сердца.
– Что ты имел в виду, говоря о двух патронах?
– Его методы стали более изощренными. Но меня он создавал из тел, украденных с тюремного кладбища.
Когда он отвернулся от окна и вновь посмотрел на Карсон, ей показалось, что она снова увидела в его глазах пульсирующее сияние.
– Одно мое сердце вырезали у безумного поджигателя. Второе – у растлителя детей.
Они поменялись позициями. Теперь он стоял спиной к окну, а она – к двери ванной. Внезапно она задалась вопросом, а один ли он пришел.
Она чуть повернулась, чтобы видеть и его, и периферийным зрением дверь ванной, но в итоге оказалась спиной к двери в гостиную. Не могла держать под контролем все подходы к себе.
– Мои руки взяты у душителя, глаза – у убийцы, который орудовал топором. Источник моей жизненной силы – молнии. И эта же гроза одарила меня тем, что никогда бы не дал мне Виктор. Во-первых…
Он двигался так быстро, что она даже не заметила, как он сделал шаг. Только что стоял у окна и тут же оказался рядом.
С первых дней в полицейской академии никогда и никому не удавалось опередить Карсон в быстроте реакции. Внезапно возникнув перед ней, он резким движением вырвал пистолет из ее руки. Раздался выстрел, зазвенели осколки разбитого стекла, а он уже зашел ей за спину.
Это она
Даже одетый в черное в этой черной комнате, он не мог превратиться в собственную тень. Габариты не позволяли ему прикинуться хамелеоном в темном углу. Его голос (его, тут ошибки быть не могло) раздался от подоконника: «Я больше не монстр», – но, когда Карсон вновь развернулась лицом к нему, у окна никого не было.
Вновь он заговорил из дверного проема в гостиную: «Я – единственная ваша надежда…» Она опять развернулась на голос, но результат остался прежним: никого не увидела.
Не нашла она незнакомца и в гостиной, хотя обнаружила там свой пистолет. Он лежал на полу рядом с «Локэйдом», который она оставила там раньше.
Дверь в коридор была распахнута.
С гулко бьющимся сердцем Карсон вытащила обойму. Блеск гильзы подтвердил, что пистолет заряжен, но в обойме не хватало одного патрона.
Загнав обойму в рукоятку, она осторожно вышла в коридор, чуть присев, держа пистолет перед собой обеими руками.
Никого. Карсон задержала дыхание, но не услышала шагов на лестнице. В доме царила полная тишина.
Грохот случайного выстрела могли услышать, так что в этот самый момент кто-то мог смотреть на нее в глазок двери квартиры напротив.
Карсон вернулась в черную дыру, подняла с пола отмычку-пистолет, выскочила из квартиры, захлопнула за собой дверь. Поспешила вниз.
Уже выходя из дома, вспомнила, что не выключила в квартире свет. Ну и хрен с ним. Счет за электричество более не имел для Оллвайна никакого значения.
Глава 36
В углу главной лаборатории Рэндола Шестого «распяли» на кресте, установленном по центру сферической конструкции, напоминающей тренажеры, на которых человека можно вращать вокруг оси, создавая желаемые нагрузки на мышцы. Здесь, однако, речь шла не об укреплении мышц.
Рэндол не управлял тренажером, и к тренажеру его привязали не для того, чтобы наращивать
