легкомыслием перебросил мешок через плечо.
Может, именно поэтому он выигрывал дела гораздо реже, чем Триш? Она объяснила, что ей надо бежать обратно в контору по срочному делу. Оставалось только надеяться, что барристер не станет рассказывать собравшимся в баре адвокатам, будто Триш Магуайр вчистую проиграла очередное дело.
Вскоре она уже сидела в конторе за своим столом и звонила в полицию Пимлико. Когда она попросила телефон отдела, который занимается убийством Малкольма Чейза, ее соединили с констеблем, принимавшим всю информацию от граждан. Триш терпеливо объяснила, что ей хотелось бы поговорить с кем-то, кто действительно участвует в расследовании.
Молодой, судя по голосу, полицейский так же терпеливо ответил, что у них есть три разных отдела происшествий, поэтому он сортирует все поступающие сведения, а потом направляет их нужному человеку.
— Кто из детективов расследует убийство Чейза? — спросила Триш, надеясь, что знакома хотя бы с одним из них.
Ей уже приходилось сталкиваться по работе с несколькими следователями, и вполне могло случиться так, что кто-нибудь из них занимается делом Чейза.
Констебль не желал давать Триш никаких имен, но она проявила настойчивость и использовала весь свой дар убеждения. Наконец констебль сдался и назвал три фамилии. Двое оказались суперинтендантами, и их имена ничего Триш не говорили. Третий был главным инспектором, которого она отлично знала. Он возглавлял самый маленький отдел, а звали его Уильям Фемур.
Услышав это имя, Триш чуть не издала радостный возглас. Фемур был тем самым полицейским, который когда-то отправил за решетку ее обидчика. Преступник получил пожизненное. Конечно, это Триш была обязана Фемуру, а не наоборот, однако она надеялась, что детектив все-таки найдет время ее выслушать.
Констебль так не считал, поэтому записал ее имя очень неохотно и попросил немного подождать. Через пару минут в трубке раздался знакомый скрипучий голос Фемура:
— Триш Магуайр? Неужели это действительно вы?
— Значит, вы меня помните?
— Ну еще бы. Вас забудешь, — произнес он немного язвительно, но в то же время с улыбкой. В этих двух составляющих в основном и заключались все их отношения.
— Вот и отлично. Я хочу заехать к вам, поговорить о Малкольме Чейзе.
— Только не говорите мне, будто он был вашим клиентом и вы имеете какие-то секретные сведения, которых нет ни у кого другого и которые доказывают, что его…
— Нет-нет, — быстро сказала Триш, уловив в голосе Фемура раздражение, которое он пытался обратить в шутку. — Ничего похожего. Просто я с ним вчера встречалась. Точнее, вчера вечером.
— Значит, мне не стоило вести себя так легкомысленно. Ладно. Признаю, что был не прав. Сейчас пришлю кого-нибудь к вам в контору записать показания.
— Может, я лучше заскочу к вам по пути домой? Мне хотелось бы поговорить с вами лично. Если не ошибаюсь, ваш отдел находится где-то недалеко от его дома?
Фемур тяжело вздохнул. Когда он снова заговорил, его голос звучал резко, без всякой веселости.
— Вы считаете, это обязательно? — спросил он.
— Если бы я так не считала, то не стала бы тратить время даже на то, чтобы сделать телефонный звонок. Мы с вами оба очень занятые люди.
— Ладно, уговорили.
Фемур продиктовал ей адрес.
— Подъезжайте где-нибудь через полчаса. Имейте в виду, я смогу уделить вам несколько минут, не больше.
— Договорились.
Фемур остался почти таким же, каким Триш запомнила его с последней встречи, — лет пятидесяти с небольшим, самой обычной внешности, в мятом темно-сером костюме и с жеваным, криво повязанным галстуком. Когда он увидел Триш, на его лице расплылась приветственная улыбка, а темно-серые глаза сузились и по форме стали напоминать ромбики. Теперь детектив Фемур уже не казался обычным и ничем не примечательным.
— Триш Магуайр, — сказал он вместо приветствия, — вы совсем не изменились.
— Вот и отлично. Я не отниму у вас много времени, — торопливо проговорила она. — Вы должны знать, что…
— Ладно, ладно, только давайте без всяких идиотских прелюдий. Короткий перерывчик мне не повредит. Чаю не желаете?
— Нет, спасибо. Вчера вечером я ходила к Чейзу, потому что мы с ним вместе работали над материалом для телевизионного проекта Анны Грейлинг о Деборе Гибберт. Это женщина, которую осудили за убийство отца. Вы помните ее дело?
Глаза-ромбики закрылись.
— Прошу вас, не надо. Это стандартное заказное убийство, скорее всего связанное с наркотиками. Не пытайтесь осложнить мне жизнь.
— Я здесь не для того, чтобы доставлять вам какие-то неудобства, — тут же сказала Триш. — В прошлый раз вы злились, потому что я утаивала информацию. Теперь я пытаюсь поделиться имеющимися у меня сведениями, а вы опять недовольны. Вам ведь необходимо знать, чем занимался Чейз последние недели перед убийством и кому он мог так сильно насолить. Разве я не должна рассказать все, что мне об этом известно?
— Ну, рассказывайте, раз должны.
Фемур устало положил перед собой толстый блокнот с линованными страницами и снял колпачок с фломастера.
— Я слушаю.
Триш описала, как Анна Грейлинг втянула ее в свою авантюру, подробно рассказала то немногое, что успела выяснить за последние дни, и повторила все сказанное Чейзом о Деборе и его кампании за истинное правосудие. По мере того как она говорила, лицо Фемура мало-помалу светлело.
— Честное слово, свидетель из вас получается прекрасный, — заметил он, когда Триш закончила, — но даже если ваша Дебора Гибберт действительно невиновна, я никогда не поверю, что настоящий убийца ее отца мог нанять для Малкольма Чейза профессионального киллера.
— Конечно, в таком изложении это звучит несколько неправдоподобно.
Триш вспомнила о Джордже и подумала, что эти двое могли бы неплохо поладить.
— Вы уверены, что убийство было заказным?
— Ну ладно. Думаю, можно и рассказать. Сегодня утром мы дали пресс-конференцию, и вечером информация будет во всех новостях. Соседи Чейза видели, как вчера вечером, около половины десятого, в его дверь позвонил посыльный. Приехал парень на мотоцикле. У нас есть показания нескольких независимых свидетелей и запись с уличной камеры наблюдения. На парня не обратили никакого внимания. Ко всем этим членам парламента посыльные приезжают в любое время дня и ночи. Чейз, по всей видимости, впустил парня в прихожую, а тот достал пистолет с глушителем и выстрелил. Потом закрыл за собой дверь, вернулся к мотоциклу с папкой в руках — здесь у нас опять несколько свидетелей — и уехал.
— Кто-нибудь запомнил номер?
— Нет, но он есть на пленке. В любом случае номер оказался фальшивым. На посыльном были шлем и кожаная куртка. Короче, ничего особенного. Таких в городе тысячи.
— Значит, никакой надежды его поймать у вас нет?
К удивлению Триш, ее голос звучал довольно уверенно.
— Скорее всего нет, — вздохнул Фемур, устало подперев голову кулаками. — Бог знает, зачем я все вам рассказываю. Не считая того, что здесь нет ничего секретного.
— В любом случае я не смогла бы извлечь из ваших слов какой-то выгоды, — сказала Триш, изо всех сил стараясь держаться холодно, как истинный профессионал.
