педофилов в районе проверили и все они вне подозрений. Зачем же они снова обходят жителей?
– Видимо, твоя кузина сообщила, что Шарлотта непоседлива и быстро начинает скучать, и текущая версия, насколько я понял, такова: так как детская площадка была переполнена, а очередь на горку – слишком длинна, девочке надоело ждать, она ушла с площадки и потерялась.
– И что дальше? – спросила Уиллоу, когда они перешли в столовую и уселись за стол.
Том пожал плечами:
– Кто знает?
– Обход домов что-нибудь дал? – спросила Триш.
– К тому времени, как я ушел из офиса, – ничего. Я специально поинтересовался, потому что знал: тебе это важно.
– Как это мило с твоей стороны, Том. – Триш вспомнила о предположении, которое она сама высказала Хэлу, и задумалась, не потому ли она и все остальные впали в такую панику, что просмотрели нечто очевидное. – Ты не знаешь, что, по их мнению, произошло с Шарлоттой, когда она ушла с площадки, если ушла?
– Только в общих чертах. Они полагают, что она могла выбежать на дорогу и попасть под машину. Проверили все несчастные случаи.
– Но все равно – это середина оживленного субботнего дня. Неужели у подобного происшествия на дороге не оказалось бы свидетелей? – поинтересовалась Уиллоу.
– Да, это первое, что приходит на ум. В настоящее время прорабатывается версия, что она забрела в глубину парка и ее кто-то похитил так незаметно, что никто не обратил внимания.
– Вероятно, на машине? – И снова вопрос задала Уиллоу.
– Возможно, Уилл. Поэтому опрашивают всех, кто живет или работает по периметру парка. И разумеется, изучают все пленки из камер наблюдения. Там вокруг множество камер, и, как я понял, все записи изъяты.
– Похоже, они больше не подозревают няню, – сказала Эмма, явно думая о своем тесте на полиграфе.
Том собрал суповые тарелки и поднялся.
– Скажем так, подозрения не сняты ни с кого.
– То есть ни с няни, ни с отчима, – продолжала Эмма, словно понимала, как трудно Триш поддерживать разговор на эту тему и насколько в то же время ей хочется знать все, что Том может рассказать им о полицейском расследовании. Он не ответил, только слегка улыбнулся и понес суповые тарелки на кухню.
– Бедная твоя кузина, – сказала Уиллоу, глядя на Триш. – Какие муки она должна испытывать, гадая, не участвовал ли в этом ее друг, и вспоминая, не пропустила ли она какие-либо признаки этого, намеки на то, что он вредил девочке или обижал ее.
Триш подумала о синяках, но ничего не сказала.
– Должно быть, она оценивает свое прошлое счастье с ним и то, что он мог сделать с ее ребенком, и осознает, что это две несопоставимые вещи.
– Полегче, Уилл, – сказал Том, возвращаясь и беря бутылку с вином. – Нет никаких доказательств, что он когда-либо делал что-то подобное.
– Нет, – согласилась она, дожевывая последнее соленое печеньице, из тех, что были поданы к холодному гороховому супу. Триш с удовольствием отметила, что, несмотря на свою стильность и богатство, Уиллоу разговаривала с набитым ртом. Вероятно, она еще и чертыхается, а может, изрекает что и похуже. Интересно было бы посмотреть, как она справится с Беллой Уэблок. – Но ведь это наверняка он, кто же еще? Глупо отрицать это.
– Сегодня днем Антония сказала мне по телефону, что у него есть алиби, – объявила Триш. – Видимо, оно подтвердилось, иначе его бы уже арестовали. В полиции не дураки работают.
– Всегда приятно услышать непосредственную похвалу, – заметил Том, заставив Триш невесело рассмеяться. – Нести мясо, Уилл?
– Не надо. Сиди, я принесу сама.
– Ты знаешь полицейских, ведущих это расследование? – спросила его Триш, когда Эмма поднялась помочь Уиллоу.
– Нет, лично не знаком. Но в полиции об этом деле знают все. Когда преступление касается детей, то люди забывают обо всем. Работают круглые сутки, Триш, – сказал он, и его прикосновение к тыльной стороны ее ладони подействовало на редкость успокаивающе. – Они понимают, что могло случиться. Они не идиоты и не меньше остальных хотят ее найти.
Она кивнула, слишком удивленная этим прикосновением и тронутая его участием, чтобы произнести хоть слово.
– А что насчет бывшего мужа твоей кузины, отца Шарлотты? – спросила Уиллоу, возвращаясь с большим плоским блюдом, на котором, окруженное сердцевинками артишоков, лежало нарезанное филе ягненка, приготовленное с оливковым маслом, лимоном и чесноком, украшенное оливками и посыпанное свежим тимьяном. – Он может быть замешан?
– Это невозможно, – так уверенно ответила Эмма, что, к облегчению Триш, ей не пришлось ничего говорить.
Пока она не узнает, почему Бен солгал насчет своего знакомства с Шарлоттой, и не выяснит, что он делал в парке, разговаривать о нем – выше ее сил.
– Вообще-то с этим нужно пить рецину, – сказала Уиллоу, передавая Триш блюдо с ягнятиной.
