заинтересовала; в двадцать три часа двадцать минут вы снова были в городе, в молочном кафе; вина не пили; незадолго до полуночи вы позвонили у черного входа банка…
Убийца: Главный вход был закрыт.
Доктор Ган: И когда привратник открыл, сказали, что вам нужно в известное место… Я все-таки не понимаю, почему с этой целью — ведь было воскресенье — вы направились именно в банк.
Убийца: Я тоже не понимаю.
Доктор Ган: А что дальше?
Убийца: Сила привычки.
Доктор Ган: Как бы там ни было, Гофмейер впустил вас.
Убийца: Это был душа-человек.
Доктор Ган: Не удивившись вашему ночному визиту?
Убийца: Разумеется, удивился.
Доктор Ган: И что же?
Убийца: Я и сам был удивлен. Я понаблюдал, как он управляется с паровыми котлами, и мы еще минут пять поболтали.
Доктор Ган: О чем?
Убийца: Я сказал: убить бы тебя на этом самом месте! Мы рассмеялись.
Доктор Ган: А потом?
Убийца: Я направился в известное место.
Доктор Ган: А потом?
Убийца: Я это сделал.
Доктор Ган: У вас было тяжелое детство?
Убийца: То есть?
Доктор Ган: Отец вас бил?
Убийца: Что вы!
Доктор Ган: Мать не обращала на вас внимания?
Убийца: Напротив.
Доктор Ган: Гм…
Убийца: Я бы все сказал вам, доктор, но нечего, у меня действительно не было никаких мотивов…
Доктор Ган: Гм…
Убийца: Честное слово.
Доктор Ган: Карл Антон Гофмейер, убитый, как явствует из дела, был женат на сравнительно молодой женщине…
Убийца: Мне искренне жаль ее.
Доктор Ган: Вы знали госпожу Гофмейер?
Убийца: Она мне чинила белье.
Доктор Ган: Гм…
Убийца: Чтобы подработать.
Доктор Ган: У Карла Антона Гофмейера, привратника в банке, не было оснований для ревности?
Убийца: Этого я не знаю.
Доктор Ган: Я хочу сказать: для ревности к вам?
Убийца: Ко мне?
<…>
Доктор Ган: Через ваши руки прошли миллионы. Для вас дело было не в деньгах. На этом строится вся моя защита. Вы могли бы похитить миллионы и без топора. То, что вы совершили, — убийство, но убийство не с целью ограбления. На этом я буду настаивать!
Убийца: Я не это имел в виду.
Доктор Ган: А что же?
Убийца: Если б я получше разбирался в деньгах, может быть, я бы не испытывал такую скуку все эти четырнадцать лет.
Доктор Ган: Скуку?
Убийца: Конечно.
Доктор Ган: Вы что же, хотите заявить на суде, что убили старика привратника просто так, скуки ради?..»
Третья сцена. Прокурор берет в руки топор. (Этот прокурор убегает из дома, идет в норвежскую деревню дровосеков. Там избушка, в которой живут дровосеки.)
Инга: Суп готов. Если отец сейчас не придет, все остынет.
Мать: Ты опять за свое!
Инга: И я снова буду виновата.
Наша жизнь такова
Каждый день, и такой
Она будет, пока я не состарюсь
И не умру…
Такой она будет
Каждый день.
Но нет, однажды
Я выйду кормить кур,
Как всегда и всегда;
Все начинается сначала,
Отец запряжет свою лошадь,
Позовет меня в лес помогать,
Как всегда и всегда,
И вдруг
Он появится здесь,
Граф Эдерланд,
С топором в руке. Горе!
Горе тому,
Кто станет у нас на пути,
Горе вам всем,
Вы падете, как лес,
Под ударами топора!..
<…>
Отец: Это еще что за парень слоняется возле нашего дома?
Мать: Какой парень?
Отец: Я ее спрашиваю.
Инга: Меня?
Отец: Что это за парень?
