— Никто. Я сама решила к тебе подойти. Я не знала, что ты такая…
— Какая «такая»? — Я опешила.
— Злая.
— Да… я злая, — пришлось подтвердить. — Поэтому ты мне сейчас во всем признаешься. С какой целью приняла мой облик?
— Ты мне понравилась, — всхлипнула Тера.
— Так, понятно. Точнее, ничего не понятно. Стой, чего ты ревешь?
Ой, какая же я некрасивая, когда плачу! Я потрясла за плечи свою копию:
— Все! Успокойся! Садись рядом и расскажи все сама.
Все еще шмыгая носом, моя копия послушно уселась прямо на траву, я примостилась рядом с ней и приготовилась слушать.
— Ну рассказывай!
— Я из дому сбежала…
Час от часу не легче. Так мне сразу все понятно и стало. А интересно наблюдать за собой со стороны!
— И где твой дом?
— Там, в лесу, — махнула рукой девушка.
— От родителей сбежала?
— Да нет, я там с бабкой жила, больше у меня никого нет.
— Зачем сбежала?
— Надоело мне, свободы никакой, личной жизни тоже…
— Это я понимаю, но почему ты такая, как я?
— Это личина, меня бабка научила любую личину принимать.
— Она у тебя что, ведьма?
— Ну да, — снова шмыгнула носом Тера.
— Интересно. Тогда прими сейчас свой облик.
— Свой? А я своего облика не знаю. Я всегда, с самого детства, носила чью-нибудь личину.
— Покажи! — Что-то мне не очень верится, что такое возможно.
— Ладно. — Тера выпрямилась и вдруг почти незаметным движением словно сняла с себя покрывало.
Передо мной сидел пастушок в соломенной дырявой шляпе, латаных рубахе и штанах. Нос картошкой, веснушки, синие, словно васильки, круглые глаза. Пастушок шмыгнул носом и…
Сельская румяная девица с двумя толстенными соломенного цвета косами ниже пояса, перекинутыми через плечи и скользящими по соблазнительным формам пышного бюста, с кукольными глазами, обрамленными белесыми ресницами, словно у молодой телки…
— Вот это да! — не удержалась я.
Девица скромно улыбнулась уголком рта и… превратилась в старуху — сухопарую, морщинистую, с тонкой полоской блеклых губ, с выцветшими глазами, полуприкрытыми нависшими веками, и длинным крючковатым носом. Старуха заправила выбившиеся седые пряди под голубой в белый горох платочек. Узловатые от вен руки, скрюченные пальцы…
— Вот так, — проскрипела старуха, и мгновение спустя передо мной снова сидела вторая «я».
А я смотрела на «себя» широко открытыми от изумления глазами.
— Последняя — это моя бабка Ара.
— Клево! — выдохнула я. — А в ребенка превратиться можешь? Или в великана?
— Я не превращаюсь ни в кого, — ответила Тера. — Я просто надеваю личину. Поэтому могу казаться кем угодно, только примерно моего роста и веса.
— Понятно. А личину зверя какого-нибудь можешь надеть? Например волка?
— Вообще-то могу, но волк, разгуливающий на двух лапах, — это как-то не по-волчьи будет, а на четырех ходить — неудобно.
— Согласна. А как же одежда меняется?
— Точно так же, как и лицо и фигура.
— А кольца? — Я протянула руку и попробовала дотронуться.
— Только кажутся, — объяснила девушка.
— Да-а-а…
— Можно, я с тобой дальше пойду? — вдруг спросила Тера.
— Со мной?
— Ну пожалуйста! Я мешать не буду! Я буду помогать!
Я задумалась.
— Честное слово! Мы с бабкой всю жизнь в лесу прожили, в ближние села ходили только за молоком и хлебом. А я мир хочу увидеть! Может быть, судьбу свою повстречаю…
Для меня все это не доводы. Зачем мне ее за собой таскать?
— А еще я умею колдовать немного, костры разжигать, еду готовить, знаю съедобные травы, корешки, грибы, ягоды. Могу прямо сейчас, в лесу, обед приготовить!
Последний аргумент оказался решающим в деле Теры.
— Обед среди ночи — это круто! Ладно, утром приготовишь завтрак, а я посмотрю, если мне не понравится, с собой не возьму. Если останусь довольна, можешь идти со мной до ближайшего города, где и останешься, будешь искать свою судьбу, а не захочешь в городе жить — вернешься к бабке.
— Спасибо…
— Неневеста Кащеева, — подсказала я.
— Спасибо, Неневеста Кащеева, — повторила моя близняшка.
— Только мою личину сними.
— Ой, а можно я побуду в ней, Неневеста? Пожалуйста! Мне так нравится!
— Ладно, — приятно, что мой образ имеет такую популярность, — побудь немного, — милостиво согласилась я и присела около дерева.
— Я тогда сейчас веток для костра соберу, а с утра накормлю тебя всякой вкуснятиной!
— Только не той, которая «сама прискакала»! — крикнула ей вдогонку я.
Тера резво убежала собирать хворост, в лесу послышался треск ломаемых веток. Забавная девочка. Интересно, сколько ей лет? Какая она? Как можно не помнить своего собственного облика? Может, врет? Вроде непохоже…
— Неневеста, а куда мы пойдем? — спросила Тера, бросая на землю охапку сушняка.
— Сначала я иду в Центральное королевство, а затем еще дальше, в Восточные земли.
— В Восточные земли я не пойду, — покачала головой Тера. — О них такое рассказывают! Восток — дело темное…
Да что меня все пугают?
— А я тебя с собой и не звала, — сердито буркнула я.
— Значит, ты идешь на восток. А я, когда от бабки убежала, шла на запад, хотела посмотреть Западные королевства. А потом тебя увидела, как ты от озера бежала, и решила с тобой пойти.
— А ты над озером глаз видела?
— Какой глаз?
— Ладно, проехали. А ты, случайно, не знаешь, как до Центрального королевства дойти?
— А этого и знать не надо. Первые деревни за лесом уже принадлежат Центральному королевству.
Вот так. Значит, мне проводник и не нужен больше. Я и сама теперь дойду. Даже хорошо, что Жук ушел, деньги на проводнике сэкономлю.
Так, а где же моя сумка с деньгами? Я лихорадочно стала оглядываться, пытаясь обнаружить пропажу.
Где же? Где? Может, у озера оставила? Да нет, не было у меня тогда уже сумки. Я попыталась восстановить в памяти последние события. Мы остановились на привал, перекусили жареными ножками, я сидела на одеяле, сумка валялась рядом. Когда Жук уснул, я взяла одежду и пошла к озеру. Точно! Я взяла
