— Но проведя здесь всего одну ночь, она будет плакать и просить пощады. — Раздался громкий смех, затем удаляющиеся шаги. Ринда решила, что ее просто пытаются запугать. Обхватила себя руками и открыла глаза.
Внезапно девочка почувствовала чье-то дыхание. Кровь отлила от лица, по спине пробежали мурашки. Из темноты на нее глядели чьи-то глаза, горевшие дикой яростью.
3
Ремус моргнул от тусклого света. Единственное окно находилось слишком высоко. Когда глаза привыкли к полумраку, стала видна убогая обстановка — стулья, застеленные шкурами, и маленький столик с кувшином воды. Кое-как тут можно было освоиться.
— Гуин! — позвал мальчик. Он слышал, как задвинулся тяжелый засов и раздались удаляющиеся шаги. — Гуин, почему нас с сестрой разлучили? Как думаешь, она уцелеет?
Гуин смог дотянуться до окна, но ничего интересного не увидел. Кругом тянулись унылые строения крепости, вдалеке поднималась гряда фиолетовых гор. Равнину делила надвое чернильная лента реки Кес. Вид был довольно унылым, картину усугублял сгоревший накануне лес.
— Не знаю, — ответил воин, отворачиваясь от окна.
— Но… — У Ремуса защипало глаза, и он нервно потер их.
— Если будешь дергаться, ничем ей не поможешь, — сказал Гуин. — Твоя сестра очень храбрая и сможет многое вынести.
— Но этот жуткий Черный Граф… — начал Ремус, но неожиданно зажал себе рот руками.
— Что такое?
— Я слышу какой-то шум.
— Должно быть, это ходит охрана, — предположил Гуин.
— Нет, это что-то еще! — покачал головой мальчик, напряженно прислушиваясь, потом указал на левую стену. — Звук доносится оттуда. Послушай-ка хорошенько!
Гуин ничего не расслышал и пожал плечами. Но Ремус снова указал на стену.
— Слышишь? Как будто кто-то скребется.
— Хм-м, — протянул воин, теперь тоже уловивший странный звук.
— Что это такое?
— Должно быть, крысы.
— Но…
Гуин задумался, глядя на него. Хотя наследники Парросского трона были близнецами, они внутренне совсем не походили друг на друга. Сестра всегда стремилась к главенству, а брат напоминал еще неоперившегося птенца, опасающегося покинуть гнездо.
— Конечно, крысы, — усмехнулся Гуин и вдруг замолчал.
Скрежет прекратился, кто-то начал стучать в стену. Глаза Гуина засверкали.
— Нет, это не крыса, — произнес он таким тихим голосом, что Ремус едва расслышал. — Если только здешние не обладают разумом и не превосходят обычных размерами. Эти твари, конечно, могут грызть стену, но вряд ли они способны подавать сигналы.
— Гуин, — прошептал мальчик, — должно быть, в соседней камере кто-то есть.
— А… — произнес воин, и в этот момент из стены начал выдвигаться камень.
Гуин успел поймать его, чтобы шум не привлек внимания стражника. Из образовавшегося отверстия донесся приглушенный смех.
— Наконец-то, — произнес мужской голос, довольно молодой и бодрый. — Вот теперь можно как следует поговорить.
Ремус хотел что-то ответить, но Гуин положил руку ему на плечо и отвел от стены. Кто знает, может быть, это какая-то уловка Черного Графа?
Не услышав ответа, человек, находившийся в соседней камере, произнес с сомнением:
— Эй, есть там кто-нибудь? Вы бы могли ответить, что никого нет, но ведь это бессмысленно. Я слышал сквозь дрему шаги множества ног и то, как дверь открылась. А захлопнув ее, меня окончательно разбудили. В общем, я знаю, что вы там!
Гуин и Ремус переглянулись. Гуина вновь посетили подозрения, но все же голос незнакомца показался ему приятным.
— Эй, вы слышите? Или так напуганы, что боитесь разговаривать? Или вас так замучили, что вы не в силах шевелить языком? В таком случае ответьте хоть стоном! Или ждете, пока я представлюсь? Я совсем забыл о манерах. Торчу здесь уже давно, с тех пор, как высказал этому прогнившему графу все, что о нем думаю, и схватился за меч. Меня зовут Иставан Валачский. Я прослужил в Торусе всего несколько дней, и после этого меня отправили в этот склеп. Ведь вся Стафолосская Застава не подходит для живых, верно?
— Что это значит? — спросил Гуин, забыв об осторожности. Но услышав ответ, снова заволновался.
— Ага, кто-то все-таки есть! Но что за голос! Может быть, ты из талуанских великанов, живущих на севере? Или лагонских варваров, или носферусских демонов? Ты разговариваешь так, будто твой рот набит сырым мясом врагов! Но кем бы ты ни был, тебе не хочется здесь оставаться. Спрашиваешь, почему здесь склеп? Да потому, что этот гниющий граф — живой мертвец. Я служу наемником с двенадцати лет, видывал множество крепостей и часто бывал на поле битвы, а зачастую жил в свинарнике, но в подобное место еще не попадал. Итак, я представился, теперь ваша очередь.
— Меня зовут Гуин, — выговорил тот как можно четче. — Меня поймали в лесу. Кажется, Черный Граф хочет, чтобы я сражался для него на турнирах.
— Охотно верю, — откликнулся Иставан по-прежнему дружелюбно. — Этот старый мерзавец всю жизнь наживался за счет невольников. Мы, наемники, немногим отличаемся от них. Ты не предлагал свой меч герцогу монгаулов?
— Насколько знаю, мой меч принадлежит лишь мне одному.
— Вот как? Тогда открою тебе один секрет. Я собираюсь выбраться отсюда сегодня ночью, и если хочешь, можешь бежать со мной. Даже если тебе ничто не угрожает, лучше не оставаться тут ни единой секунды.
— Почему? — Гуин положил руку на плечо Ремусу, чтобы успокоить его, потом пододвинул стул к дыре и уселся, положив ногу на ногу.
— Эта крепость проклята, вот, почему! — ответил Иставан. — Я жил в военном лагере с четырех лет, а с двенадцати сам стал сражаться и превратился в настоящего мужчину. Так что у меня выработались инстинкты, позволяющие выживать в любой обстановке. Уж поверь. Из-за этой способности меня прозвали Колдовским Мечом. И я говорю тебе, что тут обитает злой дух. Даже в этот момент над крепостью висят черные тучи несчастья. Может быть, все дело в чуме, терзающей графа, а может, тут замешано куда большее зло. Словом, это место проклято. Все казармы наемников полны слухами. Никому не ведомо, что происходит в черной башне. К ней не приближается даже личная графская охрана. Но что-то точно происходит. И мне совсем не хочется выяснять, что именно!
— А доказательства есть? — спросил Гуин заинтересованно.
— Есть, и я услышал о них от графской охраны, — ответил Иставан. — Незадолго до того, как наш отряд прибыл сюда, исчезли три молодых охранника, по одному в неделю. Всех их в последний раз видели у входа в черную башню. Потом пропало несколько лошадей и слуг, а также старик, прислуживавший графу много лет подряд, еще с той поры, когда тот жил в столице. После того как пропал старик, поползли слухи, а черные всадники начали отправляться на какие-то секретные задания, по несколько отрядов сразу. Они уезжали на рассвете и возвращались на закате, и с ними появлялось по трое незнакомцев, закутанных в черные плащи. С тех пор исчезновения прекратились, но никто так и не может во всем разобраться. Гуин молчал.
— Знаешь, я как-то слышал от чародея из Торуса, — продолжал Иставан, — что лишь одна вещь
