Комков сел на постели и потер виски руками. Элизабет здесь. И Олег со Светланой у нее. Все повторяется… И на этот раз он должен будет сделать выбор! Он не сможет уйти.
– Проснулся? – Монгол ввалился в юрту. От него пахло снегом, морозом, лошадьми и вином. Он был бодр и свеж, несмотря на все вчерашние возлияния.
– Мятежная Сестра здесь, – сообщил Комков. – Она позвала меня ночью.
Сархен присел рядом с Андреем на корточки.
– Призрачный замок? – спросил он.
Комков мрачно кивнул.
– Вот тебе и с добрым утром, – произнес монгол. – Твои друзья у нее?
Андрей снова кивнул. Он заметил, как изменилось настроение друга.
– Я не соперник Светлой Госпоже, – пробормотал монгол. – Я…
– Я думаю, мне лучше ехать одному, Сархен, – вздохнув, сказал Андрей.
Некоторое время Сархен молчал. Потом, сделав над собой заметное усилие, произнес:
– Я провожу тебя. Ночью, когда ты уже ушел спать, Маллин взяла направление на камень Госпожи. Нам нужно в Столицу. Лошадей нам дали.
Комков машинально кивнул, и только спустя несколько мгновений до него дошел полный смысл этих слов.
– Ты сказал, камень Госпожи? – Он удивленно вытаращил глаза на монгола. – Мне дала его Кора, при чем здесь Госпожа?
– Это камень Госпожи, Андрей. Это она дала его Коре, чтобы та передала его тебе. Я думал, ты знал это, ведь Великая Мать запретила Эллинэ приближаться к тебе.
– Значит, она все-таки не забыла меня… – пробормотал Комков.
Госпожа помнит о нем… Бешеная радость в его душе боролась с едкой горечью: ведь он предал ее. Предал после всех своих клятв. Предал в объятиях Маллин. Как он посмотрит ей в глаза? Что сможет сказать в свое оправдание? Андрей горько усмехнулся. У него нет оправданий. Он может лишь молить ее о прощении и принять ту кару, что она ему назначит.
– Нам нужно спешить, Андрей, – сказал монгол. – Скоро к Маллин придет на помощь Орда из Степи, и она двинется вслед за нами, к Столице. Тебе лучше решить свои вопросы с Элизабет до того, как Столицу возьмут в осаду.
Андрей встал, жадно напился холодной воды из ковша. Почему, почему они все молчали? Даже Кора. Ведь он расспрашивал ее. А она ничего не сказала. Видимо, этот вопрос так явно читался на его лице, что монгол решил на него ответить:
– Им запретила говорить Мать, Андрей. Немного сыщется смельчаков, которые осмелились бы нарушить ее запреты… Почему она это сделала – тебе лучше самому спросить у нее. Если у тебя будет такая возможность, конечно. У тебя впереди встреча с Мятежной Сестрой. И даже если там все пройдет благополучно, тебе еще надо пережить гнев Госпожи. Я много раз говорил, что она добрая девочка… Но… Впрочем, ты сам все увидишь. Если доживешь.
Андрей усмехнулся. Он вспомнил, как Маллин потешалась над ним: «Не будь ребенком. Это ты знаешь ее с хорошей стороны». Плевать, подумал Андрей. Он все знал. Он знал, за кем ушел. Он принадлежит Темной Богине, и только ей. И если она решит лишить его жизни… Что ж, это будет его искуплением – за его слабость и его ошибки. Он примет то, что заслужил.
…– Погода портится, – сказала Маллин. Она смотрела на неласковое небо. Ветер налетал порывали, низкие тучи грозили снегопадом. – Вы можете переждать день-другой.
Андрей отрицательно покачал головой.
– У меня нет времени, Маллин. Элизабет зовет.
Она подошла к нему и поцеловала на прощание в губы.
– Прощай, тигренок. Что-то подсказывает мне, что больше не увидимся. – Она силилась улыбнуться, но в ее глазах была печаль.
Андрей не стал ей передавать ядовитый «привет» от Элизабет. В том, что произошло между ними, есть и большая доля его вины.
– У меня просьба к тебе, Маллин. – Андрей сжал ее руку. – Отпусти тех женщин. И будь милосердна к Жульену. Если не сможешь пощадить его, подари ему легкую смерть.
– Ты просишь? – спросила Черная Вдова. Андрей кивнул, серьезно глядя ей в глаза. – Я подумаю, тигренок… Может быть, я и сделаю так, как ты просишь.
Тогда Андрей преклонил колени и благодарно прижался губами к ее пальцам.
– Уходи, – попросила Высокая. – Уходи, тигренок…
Высокая оказалась права: погода испортилась очень скоро. Сразу после полудня потемнело, словно ночью. Метель вынудила их укрыться на безлюдном постоялом дворе. Помещения были разгромлены, но, к счастью, двери и ставни оставались на месте. Они развели огонь в камине, скормив ему куски изломанной мебели, потом, набрав в колодце воды в котелок, сварили похлебку из сыра, муки и вяленой конины.
– Черт, а вина-то нет, – пожаловался монгол. Он вылез из погреба, стряхивая с себя обрывки паутины и пыль. – И пива тоже. Несколько пустых горшков, а в большой бочке сухо, как у меня в глотке.
– Чайку попей, полезно, – посоветовал Андрей. Ветер зло завывал за окном. – Боюсь, заметет дорогу так, что…
