Тут не тысяча битв, тут миллион, подумал он.
– Зачем они здесь? – спросил он.
Монгол пожал плечами.
– Светлая Госпожа говорит, это память. Память о смерти. – Глаза монгола были так же пусты, как и при первой встрече. Он смотрел словно сквозь Комкова. – Еще она говорит, что здесь все битвы, большие и малые, всех миров Облачной Дороги.
– Все битвы, большие и малые… – сказал задумчиво Андрей.
Ему вдруг стало по-настоящему жутко. Если поискать, то можно, наверное, найти и миниатюру с тем пыльным кишлаком под Кандагаром, где навсегда остался его старший брат. Можно пройти его последний бой до конца… Или узнать, что именно скрывалось за сухими строками «пропал без вести», которые были в извещении на отца. Он может приподнять темную завесу, но хочет ли он этого?..
Нет, решил Андрей, не хочу. Он в который раз окинул зал взглядом. Зал застывшей смерти, вот что это такое, подумал он. А впрочем, что ты ожидал найти на острове Темной Богини, в ее Черном замке? Вечный пьяный пир с полуголыми девами, как в скандинавских сагах? Андрей грустно улыбнулся: это было бы совсем неплохо. Кстати…
– Светлая Госпожа – это Элизабет? – спросил он у монгола.
Тот кивнул:
– Да. Она всегда приходит сюда, когда гостит на Острове.
– Вот как? И часто она гостит? – Андрей вспомнил слова Мятежной Сестры, сказанные на прощание: «Не надейся, мы скоро увидимся!»
– Часто, – сказал монгол.
– И чем они занимаются с Темной Госпожой? – поинтересовался Андрей.
– Разговаривают, играют в Большую игру, иногда ссорятся…
Все как у людей, подумал Комков, вот только игры у небожителей Большие. А все Большие игры замешаны на крови.
– Пойдем отсюда, – сказал Комков.
Он вдруг почувствовал, что не может больше ни минуты оставаться в Зале Тысячи Битв. У него кружилась голова, ему мерещился смрад разлагающихся трупов.
– Господин желает осмотреть остальные залы?
– Нет. – Андрей отрицательно мотнул головой. – Нет, в другой раз.
Монгол кивнул, Андрею почудилась тень облегчения в его пустых глазах.
В зале, где Андрей любовался на звезды, ему стало лучше. Холодная величественная красота смотрела на него со всех сторон, и он, впитывая ее, постепенно успокаивался.
Монгол стоял рядом, не проявляя признаков нетерпения.
– А как называется этот зал? – спросил Комков.
– Зал Пути, господин, – ответил тот с чуть заметной паузой.
– И… что, то есть… для чего он? – Андрей покосился на монгола.
Лицо у того казалось застывшей маской.
– Вам лучше спросить у госпожи, господин, – сказал монгол.
– Понятно, – усмехнулся Андрей.
Похоже, у всякого любопытства должен быть предел, на что ему сейчас тактично намекнули. А может, монгол просто не знает.
Солнце уже готовилось ко сну, окрасив океан оттенками розового. Дневная жара ушла. В еле различимой отсюда смотровой беседке маяком горел голубой огонь.
Комков полной грудью вдохнул вечернюю морскую свежесть. Ему предстоял неблизкий путь в «санаторий». Ничего, зато, глядишь, вернется пропавший аппетит.
– Ты со мною? – спросил он у стоявшего в воротах монгола.
Тот покачал головой.
– Мне нужно кое-что сделать для замка, господин. Завтра прибывает Госпожа.
– Понятно… – сказал Андрей.
Монгол иногда интересно строил фразы. Сейчас он говорил о Черном замке, словно тот был живым существом.
Андрей посмотрел на заходящее солнце. Идти ему придется в темноте. Хищников на острове, похоже, нет, как и мух с москитами, однако мало ли…
– Послушай, а много здесь вообще сейчас народу? – Комков собрался наконец разрешить этот волновавший его вопрос.
– Народу? – На бесстрастном лице монгола проступило недоумение.
– Ну кроме меня, тебя, той девушки есть еще люди на острове? – пояснил Андрей.
– На острове нет людей, кроме вас, господин, – помедлив, сказал монгол.
