– Труханул малость, – чистосердечно признался Громыхало.
В общем, Громыхало из Подмышек для экипажа словно с неба свалился. Его и отправили в разведку. Громыхало вернулся подозрительно быстро и сказал, что в деревне горит хата, а ее никто не тушит, что зашел еще в две хаты, и никого в них нет.
– А немцев, фрицев ты видел? – в один голос спросил экипаж.
– Нет, не видел, – с искренним сожалением признался Громыхало и добавил: – А в избах тепло и пахнет щами.
– А чего же ты, ничего не разведав, так скоро вернулся? – строго спросил Малешкин.
– Боялся, что вы уедете.
– Дерьмо ты, Громыхало, а не разведчик.
– Какой уж есть, – обиженно пробормотал Громыхало.
– Что-то здесь нечисто, лейтенант. Уж больно тишина подозрительная. Чует мое сердце – нечисто. Поговори-ка с комбатом, – посоветовал ефрейтор.
«Опять про связь забыл!» – простонал Саня и бросился к рации.
– Алло, алло, Сосна? Я Ольха. Приём.
Ответил совершенно незнакомый голос:
– Это Ольха? Сейчас с вами будет говорить Орёл. Как слышите, как поняли меня? Приём!…
Саня ответил, что понял и слышит хорошо.
«Орёл» заговорил резким, скрипучим голосом. Лицо у Сани вытянулось, посерьёзнело. Он узнал голос полковника Дея.
– Сообщите, где вы находитесь и где противник?
Саня сообщил, что он стоит за хатой, в селе тихо и противника он не видит. Полковник Дей приказал Малешкину следовать на северо-западную окраину села Антополь-Боярка, при движении соблюдать осторожность и обо всем докладывать.
В первую очередь надо было определить северо-западную окраину села. Но эта задача оказалась не такой-то простой. День стоял хмурый, а компаса у Сани не было. Спросить у полковника Дея он постеснялся. Тогда Саня решил, что если он по диагонали пересечет село, то как раз попадет туда, куда надо.
– Вот так давай, Гриша. Прямо по садам. – Саня рукой показал, куда ехать.
Экипаж занял свои места в машине. Громыхалу оставили наверху, приказав ему внимательно смотреть по сторонам.
Щербак вел машину, осторожно пробираясь меж яблонь, ломая густой вишенник.
– Тихо, тихо, не газуй, – шипел на него Домешек.
Объехали горящую хату. Она пылала весело, как стог сена. Пересекли улицу и увидели обугленную тридцатьчетверку. Она еще дымилась, и от нее сильно несло резиной. Остановились. Громыхало побежал к танку – посмотреть, где экипаж. Когда Громыхало вернулся и сообщил, что от экипажа остались одни головешки, Сане опять стало страшно.
– Как же нам теперь ехать? По дороге или огородами? – спросил Малешкин ефрейтора и, не получив ответа, приказал Щербаку пробираться огородами, прячась за хаты.
Самоходка поползла по бахчам, ломая заборы, подвигалась бросками от хаты к хате. Останавливались, прислушивались. Но было тихо, подозрительно тихо. У Сани от напряжения заломило в висках. Неожиданно хаты под углом повернули влево. Щербак остановил машину, вопросительно посмотрел на командира:
– Куда ехать, лейтенант?
– Надо подумать, – сказал Саня.
Малешкин давно уже потерял всякую ориентировку и ехал просто наугад. Подумали и решили опять послать Громыхалу в разведку, пообещав ему никуда не уезжать. Разведка Громыхалы состояла в том, чтобы сходить за поворот и посмотреть, что там есть. Малешкин доложил полковнику Дею, что остановился и послал в разведку солдата. Командир полка одобрил это решение и назвал Малешкина молодцом. Похвала ободрила Саню, и он подмигнул Домешеку:
– Держись, Мишка. Все идет как по маслу.
Из-за поворота, прижимая к груди шапку, выскочил Громыхало, запутался в полах шинели, упал, вскочил и со всех ног бросился к машине.
– Немцы. Танки. Огромные, с черными крестами.
– Где?
– Там.
– Много?
– Не знаю.
Малешкин сообщил командиру полка, что в селе фашистские танки. На вопрос Дея «сколько?» Саня ответил, что его разведчик не считал, а сам он их не видит. Дей потребовал проверить лично и доложить. Саня сказал: «Есть!» – и, прихватив с собой солдата, побежал проверять.
Громыхало не соврал. За поворотом сразу же открывалась площадь, окруженная хатами. На площади стоял немецкий танк Т-6 – «тигр». Саня выставил палец, прищурился и определил расстояние до «тигра».
