Оля кивнула.
— Вот и я тоже не могу.
Повисла пауза. Я разглядывал ее профиль. Обычный профиль. Но говорила она хорошо. Прямо про меня с Ниной. Я тоже всегда считал, что есть в нашей с ней взаимопомощи что-то глубоко неверное.
— Ну и как я тебе? — неожиданно спросила Оля, глядя в пол. — Ты ведь уже составил какое-то мнение. Мне просто интересно.
Я склонил голову набок.
— Пока хорошо.
Она вздохнула.
— И мне. Пока хорошо, — потом добавила: — Я дам тебе номер своего телефона. Вдруг ты захочешь позвонить. Нас ведь познакомили. Можно будет этим воспользоваться.
— Давай, — я вытащил трубку из кармана.
Она продиктовала номер. Я записал ее как «Оля5». Предыдущие четыре Оли давным-давно не давали о себе знать, но я не стирал их номера. Я вообще не стираю ничьих номеров. Мне нравится, когда записная книжка пухнет от телефонов, это создает иллюзию востребованности.
Оля опять вздохнула. Она очень мило вздыхала.
— Знаешь, мне уже даже все равно, позвонишь ты или нет… Знаешь, самое неприятное в жизни женщины — это то, что тебя все время выбирают. Тебя когда-нибудь куда-нибудь выбирали?
Я кивнул.
— Да, в футбольную команду.
— Ну вот. Представляешь, стоит перед тобой человек, сравнивает тебя с другими и выбирает. Одних все хотят взять, а другие так, — кому достанутся. Так вот я всегда среди тех, которые остаются.
Я сел напротив нее на табуретку и улыбнулся. Впервые в жизни мне встретился человек, у которого были те же самые мысли, что и у меня, но он не боялся их высказывать.
— Ты такая смешная, — сказал я.
Она кивнула.
— Да, я смешная. Некоторые, правда, считают, что дурочка. Это потому что я всем правду говорю. Особенно мужчины обижаются. Меня однажды один спросил, ну после того как… «Тебе понравилось?» А я говорю: «Нет». Он так опешил, а потом спрашивает: «А зачем ты мне это говоришь?» Я ему: «На вопрос твой отвечаю». Он так задумался, а потом и говорит: «Вот я всегда думал, что на самом деле женщинам со мной не нравится. Но они говорят, что все в порядке, им было хорошо, чтобы меня не обижать. А ты первая правду сказала». Он мне потом даже замуж за него выйти предлагал.
— И чего не пошла? — я подпер голову рукой.
— Мне с ним не понравилось, — пожала плечами Оля. — Понимаешь, у меня просто выйти замуж цели нет. Я и одна вполне нормально живу. Так меня по крайней мере никто не раздражает. А представляешь как обидно, когда точно так же один, внутри себя имеется в виду, ощущаешь себя одиноким, но тебя еще при этом кто-то раздражает. Мне кажется, это так ужасно, что замуж можно выходить только по любви.
— Ты одна живешь? — я стал приглядываться к ней внимательнее.
— Да. Совсем. Даже кошку себе не завожу, потому что хлопот лишних не хочу, — Оля посмотрела в сторону собачьей и кошачьей мисок, занимавших отдельный угол на кухне брата. — Я очень эгоистичная. Мне все так говорят.
Она посмотрела на меня и погладила по щеке.
— У тебя красивое лицо.
Я поцеловал ее руку. Почему-то захотелось ее обнять, прижать к себе так крепко, чтобы ей даже больно стало.
— Хочешь, поедем ко мне? — спросил я.
Оля пожала плечами.
— Давай поедем. Я тоже не люблю долгих предисловий.
Я лежал рядом с Олей и никак не мог заснуть. Репетировал, как я скажу Нине, что не смогу встречать с ней этот Новый год. Но перед этим, когда она позвонит вечером и предложит поужинать или пойти куда-то, я скажу, что у меня вечер занят. Я знаю, как она будет отвечать: «А-а… Ну ладно…» В голосе у нее будут сожаление и разочарование — одним словом, облом. Не могу объяснить, почему это доставляет мне такое удовольствие. Конечно, если бы я знал, что Нина от этого станет мучаться, то не поступал бы так. Но поскольку ничего сильнее облома она не испытает, я, пожалуй, могу получить это маленькое удовольствие. Она ведь получает свои маленькие удовольствия, когда просит составить ей компанию и точно знает, что кроме нее, мне не с кем проводить вечер.
Форум «Любители»
Тема: «От каких мелких пакостей вы получаете удовольствие?»
Леонора:
Стыдно сказать, но я получаю дикое удовольствие, когда муж ставит на место свою мать. Иногда я даже специально затеваю ссору с ней, когда его нет дома. А когда он возвращается, выставляю все в таком свете, будто это она все начала, а я не отвечаю и все терплю. Он идет с ней разговаривать, а она жутко бесится, потому что он считает, будто она меня притесняет. На самом деле она, конечно же, пытается это делать, но мне по фиг, потому что муж всегда на моей стороне.
Gadost:
Леонора: вообще-то мелкими твои пакости не назвать. Смотри, как бы не нарваться, когда все откроется. Время оно, знаешь, все расставляет по местам.
По теме могу сказать, что жутко радуюсь, съедая последнюю конфету в вазе. Все надеются встать утром и сожрать ее раньше всех, а я спокойно подхожу, разворачиваю и жру. И все смотрят.
Кошечка:
У меня есть подруга, которую мне очень нравится злить. Иногда я, конечно, не специально, так наклоняюсь перед ее молодым человеком, что он видит мое нижнее белье. Я точно знаю, что он видит. Конечно, мы об этом ни разу не разговаривали, но я вижу, что подруга от этого просто бесится.
Принц:
У меня есть один коллега, которого я систематически вывожу из себя тем, что заигрываю с нашим администратором — его бывшей женой.
Утром Оля проснулась и удивленно на меня посмотрела.
— Ой. Со мной всегда так. Когда просыпаюсь в незнакомом месте, то никак не могу понять поначалу, где я. Привет.
Она зевнула.
Я посмотрел на часы. Было почти десять. Хорошо, что сегодня воскресенье.
— Привет. Ну как ты?
— Я? — она задумалась. — Ты знаешь, хорошо. Что будем делать?
— Может, сначала в ванную, потом кофе выпьем, а потом решим?
— Давай, — она положила руку мне на грудь. — У тебя красивое тело.
— Да ну! — я засмеялся, но было приятно. — Слушай, у меня мысль. Хочешь на каток? Давно хотел сходить на каток, но все было никак не выбраться.
Оля вытаращила глаза и засмеялась:
— На каток?!
— Да, чего ты смеешься? Хорошее место. У нас на работе девушка приносила фотографии, показывала, очень прикольно.
Оля откинулась на подушку и закусила нижнюю губу.
— Давай. Я на катке не была, наверное, лет десять. В институте, помню, одно время ходили каждые выходные, я даже задом кататься научилась. Да. Представляешь?
Я засмеялся, обнял ее и начал целовать, а она смеялась.
Вот это было счастье. Самое настоящее.
