компьютер, чтобы поддерживать трехмерную репликацию среды на таком уровне, что никто, повторяю, никто за все эти годы ни разу даже не усомнился в реальности Эдена. И вот в бункере управления, который находился в стороне от пусковой шахты, мы нашли ответ.
На экране появилась фотография.
– Это же… «Ио», – прокатился по кабинету вздох.
Крейнц торжествующе щелкнул пальцами.
– Я тоже так сказал, когда это увидел. Но это не «Ио», а «Дженни» – квантовый компьютер Синклера, моделировавший виртуальную среду Эдена.
Буллиган закатил глаза и утер лоб платком.
– Прекрасно… – президент Рамирес поджал губы. – Оказывается, у доктора Синклера был собственный квантовый компьютер, и никто об этом не знал. Просто чудесно.
Крейнц выдержал паузу и произнес с расстановкой:
– Это еще не все, господа. «Дженни» – совсем не двойник «Ио», а как раз наоборот. У нее абсолютно другой принцип работы.
– То есть? – нахмурился Буллиган.
Главный технический эксперт молчал долго. Глаза его сверкали, а руки мелко подрагивали:
– В основе работы «Дженни» – принцип аналоговой передачи данных, – сказал он и обвел присутствующих многозначительным взглядом. Однако большого эффекта не получилось.
– И что? – пожал плечами Буллиган. – Что это значит?
– Это значит, – медленно проговорил Крейнц, – что «Дженни» делает среду Эдена абсолютно идентичной окружающему миру, потому что мир вокруг нас – аналоговый. Наше восприятие – аналоговое. Понимаете, что это значит?
Буллиган тряхнул головой.
– Нет.
Крейнц попытался разъяснить:
– Понимаете, «Дженни» моделирует окружающий мир не цифрами, а образами. Все, что мы видим, – это игра света. Наш глаз воспринимает световой импульс, передает картинку в мозг, а уже тот интерпретирует ее в какой-то образ. То, как мы воспринимаем тени и текстуры – важнейшую часть визуализации мира, – зависит от степени освещенности, это по сути усиление сигнала. Так вот, в аналоговой среде, изменяя интенсивность напряжения, оказалось возможным создать среду такого уровня, чтобы визуально для человеческого мозга не было никакой разницы…
Генерал Ли прервал восторги Крейнца. Тон его голоса был сердитым.
– Пока что это объясняет только то, почему Синклер не смог попасть во внешнюю Сеть. Среда, которую моделирует «Ио», – цифровая. Если Синклер под действием омега-вируса перешел в аналоговую среду, то, соответственно, цифровая его просто отторгнет. Он не сможет в ней существовать.
Крейнц кивнул:
– В бункере мы обнаружили весьма интересное устройство – шлюзовой портал, как они его называют. Его главная задача – конвертировать данные внешней Сети из цифровой формы в аналоговую и наоборот. Однако доктор Синклер слишком сложно организован, чтобы конвертер мог справиться с такой задачей. Поэтому директор Эдена, даже находясь в цифровой форме, не мог попасть в нашу Сеть, ту, которой управляет «ИО».
– Угу, – кивнул президент Рамирес. – Итак, насколько я понял – в реальной жизни Эден – это пусковая шахта, заставленная нейрокапсулами сверху донизу, а в двух километрах от нее – командный бункер, где находились аналоговый квантовый компьютер и…
– И реактор управляемого термоядерного синтеза, – добавил Крейнц, – который снабжает всю эту систему электричеством, – он остановился и перевел дух. – Это просто невероятно! До сих пор считалось, что управляемый термоядерный синтез практически невозможен. Последние разработки были закрыты еще до войны как бесперспективные, а я лично, своими глазами, видел работающий образец! Если мы сможем его воспроизвести – это решит энергетические проблемы хайтек-пространства раз и навсегда! Только подумайте…
– Ясно, – вдруг перебил его Рамирес. – Предлагаю обсудить это потом. Давайте вернемся к Эдену. Я бы хотел все же дослушать отчет.
Идзуми кашлянул в кулак.
– Кроме доктора Синклера на главном компьютере Эдена мы нашли еще кое-что. Взгляните.
Перед советом возник… Квизианс. Голограмма администратора выглядела нелепо. На нем был ярко- желтый костюм в крупную клетку, зеленый галстук и соломенное канотье. Под мышкой он держал тросточку и, заливисто хихикая, травил дурацкие байки:
– Жил-был на свете мальчик один-одинешенек. Закончил Эден, стал много зарабатывать. Стали ему говорить: «Надо бы жениться!» Он все никак не мог понять зачем. Ему объяснили: «Вот так будешь все время один, а в старости стакан воды никто не подаст!» Послушал мальчик, женился. И вот лежит он, помирает в окружении своих многочисленных детишек, внуков, правнуков, невесток, зятьев и прочих родственников и думает: «Вот гадство! Пить-то совсем не хочется!» А вот еще…
Тут Идзуми выключил проектор.
– Подождите! – расстроился президент Рамирес. – Вдруг он бы рассказал что-то ценное! Вы его допросили?
– Голограмму? – спокойно спросил Идзуми. – Его только в Сетевых ресторанах теперь показывать можно, а не допрашивать! Похоже, кто-то заменил его программу на эту…
