Год короля Джавана

шага.

Где-то полмили спустя король развернул лошадь и вернулся, с благодарностью улыбаясь Роберу. Отныне он неукоснительно соблюдал приличия, как и подобает монарху.

Ночь они провели в монастыре Ordo Verbi Dei, в нескольких милях от аббатства Custodes. Полин предложил гостеприимство своего ордена, однако Джаван любезно отклонил приглашение. Королевская свита и заложники разместились в гостевых покоях монастыря, братия которого была глубоко польщена выпавшей им честью, тогда как солдаты разбили лагерь за стенами аббатства.

Понемногу путешествие их обрело свой четко выраженный ритм. Они двигались неторопливо, часто делая остановки, чтобы дать передохнуть лошадям, а ночи проводили в монастырях, пользуясь более длинной, но удобной дорогой вдоль реки, вместо того чтобы ехать по равнине. Каждое утро король с дюжиной рыцарей и копейщиков скакал галопом пару миль, чтобы размяться и дать возможность боевым коням выплеснуть свой пыл. К тому времени, как они возвращались к остальной процессии, там еще только заканчивали сборы в дорогу. Путешествие быстро стало утомительным, но Джаван утешался мыслью о том, что обратный путь пройдет куда быстрее, когда они избавятся от заложников.

В последнюю ночь перед прибытием к мастеру Ревану Джаван предложил Карлану с Гискардом выпить бутылку вина в отведенных им апартаментах в аббатства святого Марка. Они пренебрегли комфортом архиепископского дворца в Валорете, несмотря даже на то, что Хьюберта сейчас там не было, чтобы поближе подобраться к месту назначения.

— Завтра наконец будем у цели, — заметил Джаван, разливая вино по бокалам и угощая двоих своих помощников, которые стали также его самыми близкими друзьями. — Что вы думаете обо всем этом?

Гискард повертел кубок в руке, изучая содержимое, затем бросил взгляд на короля.

— Хотел бы я поболтать с Полином или Альбертом наедине, — произнес он негромко. — Не могу точно определить, в чем дело, но замыслили они недоброе. Мне удалось переброситься словечком-другим с парой офицеров Custodes, но, похоже, им строго-настрого велели не болтать лишнего при посторонних. Такое чувство, словно здесь два враждебных лагеря… и они явно не на нашей стороне.

— Думаешь, стоит вернуться? Мы могли бы укрыться в Валорете.

Гискард покачал головой.

— Едва ли это имеет смысл. Мы ничего не достигнем, только отдалим исполнение своего замысла, и уж конечно, это не решит проблему заложников. По крайней мере, мы точно знаем, что Реван на нашей стороне, и к тому же числом мы значительно превосходим Custodes.

— А ты что думаешь, Карлан, — обратился король ко второму рыцарю.

Тот покачал головой.

— Боюсь, мне нечего добавить. Только смутное чувство неловкости, но вы и сами это ощущаете, — он вздохнул. — Однако, полагаю, завтра мы будем знать наверняка, было ли это ощущение правдивым, или у нас попросту разыгралось воображение.

Они тронулись в путь с первыми лучами солнца и должны были к полудню достигнуть конечной цели путешествия. День выдался ярким, свежим и воздух был хрустально прозрачен, однако к полудню потеплело. Джаван откинул за плечи плащ и с любопытством принялся оглядываться по сторонам.

Как и планировали, к середине дня они добрались до места. Когда Джаван с помощниками взобрались по склону небольшого холма у излучины реки, Гискард развернул королевский штандарт, а Джаван, взглянув с возвышенности вниз, увидел ту же картину, что открылась ему с этого места несколько лет назад. Толпа была не столь велика, как тогда, ибо проповеди Ревана уже не были для всех в новинку, и все-таки у заводи собралось не меньше трех или четырех десятков человек, не считая полудюжины преданных учеников Ревана, которые никогда его не покидали. У некоторых одежда еще была влажной, — как видно, они только что прошли обряд омовения; другие просто слушали проповедь. Женщин и детей там было едва ли не больше, чем взрослых мужчин. Реван сам также не слишком изменился со времени их последней встречи: худощавый, чуть сутулый, в платье из небеленой шерсти, он стоял по колено в воде; светло-каштановые волосы падали ему на плечи, а борода и усы не так уж сильно отросли за эти четыре года. Изящные руки были молитвенно воздеты к небесам, и свежий ветерок донес до Джавана отголоски его звучного голоса.

На песчаном берегу, где сидя или стоя на коленях расположились слушатели, Джаван заметил сброшенный коричневый плащ и мохнатую флягу из козьего меха, а рядом сидел Целитель Сильвен О'Салливан, охранявший пожитки Ревана. Еще несколько лиц показались Джавану знакомыми, в основном ученики Ревана, и в их числе Тавис с Квероном.

— Простого очищения недостаточно, — говорил тем временем Реван своим завороженным слушателям. — Вы должны поддерживать чистоту, подавая пример всей своей жизнью. Те, кто бродили во тьме, должны отвергнуть ее и устремиться к Свету. Милость Господня может даровать очищение всем, кто искренно раскаивается и предает себя в Его руки. Да, даже Дерини доступна милость Божья. Узки врата в рай, но Бог милосерден к тем, кто полон искреннего раскаяния.

В этот миг он заметил Джавана, а также, хотя и не подал виду, Полина с Альбертом, которые выехали на холм и натянули поводья рядом с королем и его свитой. Альберт едва ли привлекал к себе особое внимание, ибо, одетый в черное, выглядел как обычный рыцарь, хотя, в отличие от короля с его спутниками, на нем был воинский шлем; зато Полин вырядился в парадные одежды верховного настоятеля Custodes Fidei, и своим орденским посохом упирался в стремя, точно копьем. Когда же за спиной у короля стали появляться все новые вооруженные воины, люди внизу заволновались и принялись испуганно перешептываться, так что гул их голосов на миг заглушил слова Ревана.

Не дав Полину с Альбертом перехватить инициативу и сделать или сказать что-либо такое, чтобы нарушить торжественность момента, Джаван поспешил спрыгнуть на землю и дал знак подвести ближе Биргиту О'Кэррол с сыном. Отец Лиор сопровождал их, держа наготове «деринийскую колючку». Лекарь Custodes отдернул занавеску повозки, когда конюх остановил лошадь.

Сегодня утром заложников почти не пичкали снотворным, а Биргита, вообще, не получила никаких снадобий, поскольку была не Дерини, а человеком. Сейчас она казалась куда моложе, чем в первый раз, когда Джаван увидел ее. Возможно, это надежда на освобождение придавала ей сил, ибо король успел кратко сообщить заложникам о том, что ждет их впереди, перед тем как покинуть утром стены аббатства.

— Прошу вас, сударыня, — он протянул ей руку. — Спасение ожидает вас.

Вся дрожа, она стиснула сына в объятиях. Затем, когда Джаван обнадеживающе кивнул ей, неуверенно спустила ноги на землю. Карлан помог ей сойти с повозки, Бертранд нагнулся, чтобы взять мальчика, прежде чем он или его мать успели бы возразить, и усадил его прямо на лошадь Джавана в седло красной кожи.

Мальчик восторженно распахнул глаза и ухватился за луку седла, затем пухлой ручонкой потрепал жеребца по гриве. Женщина оступилась, и Джаван поддержал ее за талию, а затем едва не лишилась чувств от облегчения, когда молодой рыцарь усадил ее в седло рядом с сыном. Все это время Джаван стоял рядом, поглаживая жеребца по морде, чтобы успокоить его, ни на миг не покидая взглядом женщину с ребенком, пока не убедился, что они в безопасности.

— Вы что же, собираетесь сами отправиться с ними вниз, сир? — возмутился Полин.

Джаван ответил ему напряженной усмешкой.

— А кто же еще, милорд? Если желаете, сэр Бертранд отправится со мной. Но больше никто из присутствующих не ощущал на себе касания мастера Ревана… Хотя, если кто-то из ваших людей пожелает сопровождать нас, дабы испытать на себе очищение, у меня нет никаких возражений.

Полину ничего не оставалось, как согласиться. Однако когда несколько его рыцарей попытались двинуться за королем, он жестом пригвоздил их к месту. Джаван же, дав понять Бертранду, что его присутствие не требуется, уверенно взял жеребца за поводья и медленно повел его по склону холма вниз, к заводи. Малыш Карролан улыбался, довольный, тогда как мать его испуганно цеплялась за седло.

Наконец, Кверон вышел им навстречу и принял из рук у Джавана поводья лошади, воспользовавшись кратким контактом, чтобы передать мысленное сообщение:

«Тавис здесь, с нами, но способности его блокированы, на тот случай, если Полину придет