'принявших в себя дьявола', убили. Отец Антоний с монахами заперся в отдельном доме, запретив остальным приближаться. У них были запасы еды, воды и хорошие шансы отсидеться до первых заморозков. Но фанатик поверил в собственный бред и, глядя на вымирающую снаружи паству, решил подстраховаться. Самолично выкопал из могилы одного из привитых ребятишек, приволок его в укрытие... А где-то по дороге подцепил заразу...
Когда спецкоманда, в противогазах и защитных костюмах, прибыла на место, они были ещё живы. В рясах, с крестами на груди, святые отцы сидели вокруг стола с лежащим на нем полуразложившимся трупом, пятнистыми от внутренних кровоизлияний руками рвали его на куски и пихали в рот. Никто не молился.
Дом забросали бутылками с зажигательной смесью... Вячеслава на материке за это официально прокляли. Что сказал он сам, повторять стыдно...
В местные разборки мы не вникали, но к Новому году ни одного литовца на Острове не осталось. Часть нанялась на корабли, прочие сбежали на материк. Герцог Курляндский из них, говорят, создал отряды для разборки вымерших от болезни домов. Зимой работа спорилась... К весне трупный яд с нежеланием мыть руки перед едой и гадить в отхожем месте, своё дело сделали. А у нас теперь остров Чумы... и по церковному проклятию, мы - ожившие мертвецы.
- Экселенца, Папа готов снять обвинения. Мы согласны признать привилегии 'последних римлян'. В дунайских княжествах снова появилась 'Черная смерть'...
Так бы сразу и сказал!
- Мы бессильны, барон... Просто не успеем, да и не можем. Как не могут наследники римских цезарей встречаться с погонщиком рабов, живущим в бывшей гробнице императора Адриана. Аристократов очень жалко, но чудесного средства от болезни нет. Лечить и учить надо сразу всех, невзирая на происхождение, и бесплатно. Пока ваша церковь по произволу отказывает одним в причастии вином, другим в праве жить своим умом, третьим - зваться людьми, её дело обречено. Вы меня понимаете?
Барон думает о чем-то своем... неожиданно поднимает взгляд.
- Скажите, а на болезни ваш принцип 'отсутствия благородства' тоже распространим?
Марина задирает левый рукав блузки и показывает предплечье со шрамами от прививок. Их там десятки. Эпидемиологическая обстановка в Сибири - не фонтан. Колем много и всем подряд. Невзирая на осложнения. Барон потирает своё предплечье.
- Ну, это уже не служение, а простое ремесло! Экселенца, вы же не работали, а служили? - значит, он меня тогда видел на площади, с инъектором... и тоже получил дозу. - Так и знал, что вы поклоняетесь Левиафану!
Дочь степного гуртовщика Фатима презрительно щурится и чеканит любимое изречение из учителя Конфуция: 'Знать и не размышлять - глупо, а размышлять, не зная - смертельно опасно!' По-немецки, по- французски, по-итальянски, по-латински... И её достал!
Ладно, посмотрим письмо... и конец аудиенции... Чем вскрыть конверт? Вот ножичек со стола в самый раз... Краем глаза замечаю быстрое движение... Вскрик! Барон уже принял боевую стойку, шпага обнажена, а у нас-то и оружия никакого нет - экспонаты в витринах. Моя ошибка! Сама дала повод. Письма генерала Ордена тут не читают на коленке... Этикет! Послание с сюрпризом. Он это знает и готов прорываться с боем...
- Эй, девочки, не калечить!
О времена, о нравы! На безоружных женщин с длинным посеребренным клинком... наивный чукотский мальчик! Опомнись, дяденька... куда тебе рыпаться, на пятом-то десятке, против гибких двадцатилетних фурий? Скорость реакции выше вдвое, а точность движений втрое... Здоров ли ты головой? Похоже, только срочный сеанс ударотерапии поможет этому пациенту! Получил? Шпага… или палаш? Короче, железка... летит в сторону... Выбивает искры из гранитной плиты... Хирургически верный тычок девичьих пальчиков в солнечное сплетение. Доктор сказал: 'Не дышать!..' Ап-ап-ап... Вяло сопротивляющегося вояку пихают обратно в кресло. Жертва эмансипации силится перевести дух. Здесь ему не 'Кухе, Кирхе, Киндер'! Обиженное негодование на смуглом южном личике выглядит потешно.
- Замри, тля! Глаз на жопу натяну! - Фатиму сгоряча пробило на лексикон базарной цыганки, которой попытались всучить фальшивую сторублевку. Медной латынью фраза звучит веско.
Иезуит верит сразу... Сидит неестественно прямо, нянчит ушибленный ударом ноги правый локоть. Лицо каменное. Вытряхиваю содержимое конверта на стол. Шантажисты... Даже текст на русском языке...
'В случае отказа подчиниться воле Святой Церкви...' Тонко! Оригинал исходного лубка висит в кабинете бургомистра Города (тоже с большой буквы, он на острове единственный). 'Лета 7151 от Сотворения Мира, августа четвертого дня, Великая Княгиня Дарья Витальевна сотоварищи, спасает ливонских бюргеров от чумы'. Мне холст не глянулся - избыток готики и показного драматизма. Густые тени от факелов. Луна в просвете облаков. Небо было ясное! Когда отлеживалась, видела! А святым отцам, значит, понравилось... И они добавили малость хоррора - голодным вампиром, я сама впиваюсь клыками в очередного несчастного! Сзади прислужник. Вместо заправленного инъектора держит глубокую чашу. То ли плевательницу, то ли с запасной челюстью. Черный пиар. Идеологическая война. Марина за спиной канючит:
- Дарья Витальевна, а давайте мы из него чучело набьем? - и мечтательно добавляет. - Заживо...
- Вам не стыдно, барон? После того, как всё видели собственными глазами?
На бледном лице страдальчески кривятся губы...
- Скажу больше, экселенца, я сам это придумал! В камере смертников, ожидая, в какое чудовище меня превратит ваше колдовство... А бежавшим от вас жмудинам специально позволили грабить имущество умерших, ожидая, когда подействует на обращенных упырей краденное серебро. Воины Христовы не могли бездельно ждать развития событий! Почему вы смеетесь?
- Потому, что мне грустно... Девочки, суньте клинок обратно в ножны. Протокол беседы и мой ответ Генералу вам принесут утром. До завтра, барон...
***
За что я уважаю моряков, умеют люди организовать быт! Почему моряков? А откуда, спрашивается, взялись наши авиаторы? Пара самодельных дельтапланеристов и пяток бойцов из десанта, они просто летали сами. Десять инженеров могут соорудить хоть звездолет, но где взять экипажи? Вот морячки с БДК и пригодились. Пароходов на всех не хватило, ползать под парусом для механика-дизелиста нонсенс. А самолеты - это тоже круто! Плавали, знаем! Дальний воздушный флот! Уже пять бортов... А они притащили флотские привычки-словечки. Думаете, откуда сейчас доносится аппетитный запах свежих оладий? Вот именно, с камбуза! Он же машинное отделение. На кожухе парового котла турбины - плита. Рядом... а вот и нет! Не кок, а стюардессы! Ибо на корабле женщине не место. Хорошо устроились! И так везде...
Вместо звукового сигнала - бронзовая рында. Главный капитан (это святое), но есть первый и второй пилоты... и вахты. Полеты-то многодневные! В хвосте, как вы уже сами понимаете, гальюн. Рядом с рубкой импровизированная душевая. Сток - решетка прямо над бомболюком. Удобно, кстати! И крайне необходимо. Без санобработки, мойки, дезинфекции в XVII веке никуда... Экипажи в тельняшках... Обошлось, правда, без якорей, спасательных кругов и бескозырок. Но зато, за неимением палубы, они драят-чистят фюзеляж и крылья! На каждой стоянке. До гладкости и зеркального блеска. Хоть смотрись, хоть брейся. Пастой и меховыми швабрами-полировальниками из некондиционных песцовых шкурок. На плоскостях ни одной трещинки... Огромный 'рояль' со струнами внутри... Действительно струнами - внутренний каркас пронизан растяжками из стальной проволоки. В ХХ веке такую называли рояльной... Если прислушаться, самолет тихонько звенит. Музыка сфер...
Динь-ди-линь! Кушать подано... По рельсовым направляющим катится переделанная из бомбосбрасывателя кухонная тележка. Как в хорошем вагоне-ресторане, мимо коек-банкеток, в девичестве - кассет для фугасок и зажигалок. 'Смолянки' изволят пить вечерний чай с оладьями, вареньем и медом. Стаканы из драгоценного 'рубинового стекла' в серебряных(!) подстаканниках. Знай наших! Затмили летуны 'водяных моряков'... Обосновали, однако, железно. Стекло и драгметалл на борту - валютный резерв. Кто
