море-океане приобретут, то у соседей глупых Аляску с Калифорнией прикупят. Отдали за них всего восемь миллионов рублей, а добыли оттуда золота на миллиард. Поэтому, когда отрекшихся от трона бывших царей в подвале расстреливали, надо признать, было за что. Простота – хуже воровства.
Напомнил Скрип об ответственности народным избранникам и пошел с Паолой вперед. Двери в мавзолей были уже широко распахнуты. Все видели голые стены, и мало кто понимал, что будет дальше.
В полной тишине скользнула в сторону каменная плита, открывая вход в подземелье. Кинулись вперед саперы, закрепить ее намертво, чтоб обратно не вернулась. Инженерно-технические части в итальянской армии всегда лучшими были. С фантазией и машинами у латинян все замечательно. Успехов в войне у них не было, и на этом фоне не заметно было их превосходство в вооружении. А ведь у них и катера торпедные, и корабли класса «лидер» и мины всех типов лучшие в мире. Справились военные с входом, стоит он, черным провалом зияет в белом мраморе.
- За мной! – легат командует.
Только первой идет наместница. Это ее право. Она представитель младшей ветви королевского дома. Что у них там было в древности, за давностью лет непонятно, только течет в ее жилах древняя кровь диких викингов, покоривших огнем и мечом солнечную Италию. А в шаге за ней Скрип держится. И операторы идут. На большой экран картинка транслируется. Умник эффектные сцены любит, снимает с любовью неожиданный выброс лезвия из стены. Зажали его бронированной плитой, разместили заряды пластида и взорвали к черту. Эксперты только рты раскрыли от такого кощунства. Древнюю ловушку испортили. Нет им прощения! Яму легко щитом закрыли, ничего не повредив. В древних самострелах просто амбразуры загородили. Путь свободен.
Вошли в пещеру, прожектора установили, свет включили, тут-то все эксперты и ахнули в изумлении. Паола тоже смотрит, все одним взглядом окинуть можно. А то раньше с одним фонариком она здесь с Сотником лазила. Подошла к могиле первой наместницы, своей давней родственницы и присела на одно колено. А при свете ярком виден свиток между саркофагом и стеной вложенный. Она его загородила спиной, качнулась слегка, и свиточек сам по себе в разрез туники скользнул.
У всех внимание приковано к золоту в бочках и скульптурам каменным, что рядами стоят.
- Ранний Микеланджело! Поздний Фидий! – эксперты кричат. – Здесь на миллиарды! На полноценный самостоятельный музей!
В старых галереях директора и замы уже есть, а в новом деле все вакансии свободны. Так пусть победит сильнейший, решили все. Ярость в глазах, и желание выиграть любой ценой. Это Скрип хорошо понимает. Насмотрелся на драки, когда водку не поровну разливают.
- Решение примет сенат, - напомнил он знатокам древностей.
Подошел к скульптуре.
- Митра Агриппа, покоритель Африки, легат и трибун, удостоен трех триумфов и признан равным богам наряду с императорами. Митра Светозарный в земном воплощении. Мы вернем его на имперский форум, - сказал он.
Эксперты за спиной притихли. Кое-кто стал истертую надпись руками щупать. Потом зашептались. Очевидно, в семье наместницы сохранились документы, там есть перечень некоторых предметов, решили они. Не стал Скрип-Марк Север объяснять им, что каждый день в корчму из казармы через форум ходил и статую эту отлично помнит. А руки у него все еще слабые. Проклятье демону! Пил всю жизнь прозрачную адскую смесь, водка называется, спортом не занимался, сейчас через десять минут боя меч из пальцев вываливается. А когда-то он мог день рубиться. С Цезарем они перешли Рейн по навесному мосту. Два дня лилась кровь. Вода стала красной до самого моря.
- Барра! – крикнул Скрип.
- Барра! – ответил ему легион стоявший вокруг мавзолея.
Скрип, не торопясь, стал прохаживаться по пещере. Золотые монеты его не интересовали. Он в свое время нашел сокровищницу Тиберия на острове Капри. И катакомбы больше и посуда золотая до самого потолка. Не любил император аристократов. Резал их целыми фамилиями, а конфискованное добро к рукам прибирал. Походил он тогда под дворцом, вышел на белый свет и приказал вход закрыть и холм над ним в три человеческих роста насыпать. Можно съездить, посмотреть, не разрыли ли?
Встал в стороне и принялся наблюдать за прыжками и ужимками подручных жрецов, забавные, чисто дрессированные обезьянки. Вон четверо столпились у скульптуры каменной в виде девки голой, сидящей у ручья. Сейчас подерутся, никак не могут к единому мнению прийти. На живую Паолу смотреть приятней. Он знает – на ней под туникой трусики есть. Такие маленькие, невидимки почти. Стринги называются. У его подружек тоже такие есть. Он зажмурился, вспоминая прошедшую ночь. Франческа сейчас занята, у нее прямой эфир и размещение рекламы. Ему эта идея о надписях понравилась. Сейчас на свободных крестах легионеры табличку вешали: «Помни о законе или окажешься здесь». Сразу помогло. Два-три грабежа за день еще случались, но и тех довольно быстро ловили. Вожака на крест, его подельников в карьер – мрамор рубить. После последней войны почти век прошел, а форумы не восстановлены, термы Каракаллы в развалинах, вокруг города обломки стен изгрызенными обломками торчат. Надо все в порядок приводить, он ведь не только легат, но и проконсул Империи. Верховный понтифик города не очень деятелен, да и вообще, он из германских племен. Они хорошие воины, но какие же из них жрецы?
Голова сама по себе за наместницей поворачивалась. Та легко общалась с приезжими из разных стран. Север языка провинции Британика совсем не понимал, и ему приходилось слушать перевод Умника. Голос-помощник всегда мог подсказать дельную мысль или нужное слово. В отличие от второго, который только и знал, что жаловался и требовал водки. Правда, и от него бывала польза. Никто не знал столько ругательств. Когда надо было поговорить с финансистами, легат часто использовал родной лексикон демона Скрипа. Ну, что, барыга позорный, башлять будем или глазки строить? Просто волшебная фраза. После нее сразу деньги находились. Уже три завода по переработке отходов начали строить и больницу.
Тут он, головой вращая, кое-что заметил. Подошел ближе и понял, что не ошибся. Один из бочонков был наполнен не монетами, а имперскими знаками отличий из золота. Кольцо всадника на палец правой руки. На левой у него легатский перстень. Порядок.
Золотые наконечники на шнуры. Ветеран-легионер. Он в своем праве. Золотая цепь с медальоном- башней на грудь. У него была такая. За штурм Нарбона, первым забрался на крепостную стену. Фибула легата на тогу. Ну, наконец-то, не зря он здесь торчит.
- Знаки отличий взять под охрану, - распорядился легат.
Пошли к Лауре, заныл Скрип, пусть она на нас полюбуется. Или давай ее сюда позовем. Вон там есть удобный коридорчик. Заведем ее туда, то-то весело будет. Особенно если нас в прямом эфире покажут. Ох, и поднимем же мы рейтинг! Задумался легат. Что такое рейтинг он точно не знал, но что вещь полезная – спинным мозгом чуял. Я же пошутил, проскулил Скрип, черт лукавый. В каждой шутке есть доля шутки, сказал ему Марк Аврелий Север и пошел к коридору в скале.
- Эй, техники! – крикнул он. – Свет сюда!
И вытащил кожаный чехол, длинный и круглый. Развернул его и увидел рисунок на полотне. Сюжет был прост и понятен. В зале дворца горели все светильники. Владыка провинции принимал важного гостя - близкого друга, с которым в молодости армейскую службу несли, или родственника. С трудом разобрал новую, упрощенную латынь надписи. Встреча Викинга Кровавого с князем Гримальди. Перерисована сия картина с фрески мастером Доменико Гирландайо.
Прочитал вслух, и кинулись к нему ученые обезьянки, протягивая жадные руки.
- Смотри, - обратился Скрип к Паоле, - как ты на древнюю родственницу похожа. Один к одному. Тебя в это платье переодеть, - показал он на картину, - и вас не отличить.
У нас это в крови, подумала девушка. Тысяча лет прошла, а мы все те же. Русые волосы, славянская челюсть и желтые глаза, цвета балтийского янтаря на солнце.
- После исследования картины я хочу ее забрать. Повешу в зале заседаний управления по делам Африки. У себя на работе. Свободный доступ ценителей искусства обеспечу.
Эксперты согласно закивали. Трудно спорить с третьим человеком в государстве. Нет, был в Италии и президент, и премьер-министр, но легионеров, способных повесить любого на крест, у них не было. А армия в стране была игрушечная. Корпус карабинеров являлся реальной силой, но у них своих дел хватало. И многие нововведения пришлись жандармам по душе. Особенно немедленная казнь на месте пойманных с
