какую-то ранку на шее.
— Ой, — скривилась Джейн, отпуская кулон. Она наклонилась к зеркалу, чтобы взглянуть на ссадину.
На горле виднелись две воспаленные красные отметины. Джейн склонила голову, пытаясь рассмотреть их получше. Протерла рукой затуманенное зеркало, но и это не помогло: ее отражение по- прежнему было каким-то размытым.
Прищурившись, она вновь пригляделась к ранкам. Они напоминали те, что вчера она заметила на груди, хотя, в отличие от них, еще не зажили.
Джейн принялась рыться в косметичке в поисках пластыря. Оторвав кусочек, она, как сумела, прикрыла им красные точки.
Это разрушило тщательно создаваемый сексуальный образ, но так было лучше, чем с кровавыми царапинами. По крайней мере, Джейн надеялась, что лучше. И почему даже протертое зеркало выглядело таким мутным?
Покачав головой, она вышла из комнаты и направилась к Рису. Он был в библиотеке. Джейн поняла это, стоило ей добраться до гостиной, и на какую-то секунду она спросила себя, откуда такая уверенность.
Тряхнув головой, Джейн усмехнулась. Она настолько настроилась с ним на одну волну, что могла почувствовать, где он находится. Конечно, это было самое разумное объяснение, к тому же библиотека — любимая комната Риса.
Она толкнула дверь и моргнула. В комнате было совершенно темно. Джейн никогда еще такой ее не видела — даже ночью сквозь два больших окна проникал свет уличных фонарей.
Когда ее глаза привыкли к темноте, она поняла, что окна прикрыты тяжелыми шторами, которые раньше просто не замечала.
Она сделала шаг, пытаясь нашарить на стене выключатель, но прежде чем успела его повернуть, зажглась настольная лампа.
Джейн, вздрогнув, прижала к груди руку.
— Рис! Ты напугал меня.
Он сидел в одном из больших удобных кресел, закинув ноги на столик. Его одежда была измятой, глаза — мрачными, и он выглядел так, словно провел здесь несколько часов.
— Ты здесь всю ночь просидел?
— День, — поправил ее Рис.
Джейн подошла к креслу напротив и присела на краешек, сложив руки на коленях. На ее лице снова отразилось беспокойство.
— Ты плохо себя чувствуешь? — Джейн надеялась, что именно это объясняет апатию в его взгляде.
Несколько мгновений Рис молчал.
— Джейн…
По тому, как он произнес ее имя — один короткий слог — Джейн все поняла. Забавно, сколько можно узнать из крошечного словечка. Ее собственного имени.
— К тебе вернулась память, — это был не вопрос — утверждение.
Он кивнул, но они оба не слишком-то обрадовались его выздоровлению.
— Да, прошлым вечером.
— Ты… ты в порядке?
Он пожал плечами, словно это не имело никакого значения.
— Все… все, как обычно.
Джейн не знала, что он имеет в виду.
— Переживаешь из-за гибели Элизабет?
— Ты о ней знаешь? — резко спросил он, прищурившись.
— Да.
— Себастьян?
Она кивнула и принялась расправлять складки на юбке, не находя в себе сил встретиться с его тяжелым взглядом.
— А у него, оказывается, было немало хлопот.
Она вскинула голову.
— Он пытался защитить тебя и рассказал мне об Элизабет и Кристиане, чтобы я могла понять, что с тобой стряслось.
— И ты поняла?
Она опустила взгляд, ее сердце разрывалось от боли за этого холодного измученного мужчину.
— Конечно. Терять близких всегда тяжело, уж мне-то это хорошо известно. И я знаю, как ты любишь свою семью. Какую ответственность за них чувствуешь. Никто не может винить тебя в том, что ты просто хотел все забыть.
Он снова принялся изучать ее глазами цвета янтаря — бесчувственного, вечного, но такого красивого камня.
— Не делай из меня героя.
Поднявшись, она пересела на диван, чтобы оказаться ближе к Рису.
— Рис, не терзай себя из-за Кристиана. И ты не мог предотвратить смерть Элизабет.
На скулах проступили желваки, словно он крепко стиснул зубы.
— Что ты знаешь о моих отношениях с Кристианом? И разве тебе известно, как умерла Элизабет?
— Нет, но…
— Тогда хватит уверять, что я не мог это предотвратить.
— Я знаю тебя, Рис. Ты сделал бы все, что только было в твоих силах.
Она положила руку ему на колено, отчаянно нуждаясь в том, чтобы прикоснуться к нему, утешить его.
Рис тут же вскочил и подошел к камину. Он замер возле него, повернувшись спиной к Джейн, словно не в силах смотреть ей в глаза.
На миг она зажмурилась. В животе зашевелился страх.
— Джейн.
Когда-то ей нравилось, как он произносил ее имя, теперь же она ненавидела это.
— Я совершил ошибку.
Джейн снова закрыла глаза, и страх, мучивший ее с того момента, как она впервые прикоснулась к Рису, поцеловала его, вновь распустил крылья.
— Я не стою таких переживаний. Я даже близко не похожу на тот образ, который ты придумала. И мне не нужен роман с тобой.
Боль, взорвавшаяся в этот момент в ее груди, удивительно быстро сменилась гневом.
— Ты мог хотя бы смотреть мне в глаза, когда говоришь такие вещи.
Мышцы под рубашкой Риса напряглись, когда он вцепился в каминную полку, но все же он повернулся и взглянул на Джейн.
На краткий миг ей показалась, что она видит в его глазах боль, такую же сильную, какую испытывала сама, но все эмоции тут же скрылись за маской безразличия.
— Джейн, прости, что так мучаю тебя.
Она лишь кивнула, расправив плечи и выпятив подбородок, хотя больше всего на свете ей хотелось разрыдаться. Но она не станет плакать. Она ведь готовилась к этому моменту. Не так ли?
Однако это было до вчерашнего вечера.
— Ты делаешь это, потому что я призналась тебе в любви?
Рис тут же покачал головой.
— Нет. Потому что я знаю: мы не пара, и лучше сразу положить этому конец. Прежде чем все зайдет слишком далеко.
— Так заниматься сексом и говорить о любви — это значит не зайти слишком далеко? — Джейн прикусила губу изнутри. Она не будет сопротивляться. Пусть ей не так много было известно о мужчинах, но
