Обнимая одна другую, девушки ждали продолжения. Но Злат сам не знал, как теперь выбраться из дебрей запутанного повествования. Он забрался слишком далеко.
– Что же случилось потом? – добивалась Любава.
– Что случилось…
– Как ты поступил с царевной?
– Я взял ее на руки и понес на свой корабль, а царица послала против нас половцев, и тогда была кровопролитная битва. Я убил половецкого хана.
– А после битвы что было?
– Что же было дальше…
Злат заложил руки за голову и, глядя на облака, старался придумать что-нибудь.
– Я заманил хитростью царицу на корабль, сказав ей, что она может выбрать любые меха. Она явилась со своими вельможами. Тогда я велел поднять парус и увез ее в море.
– А царевну?
Злат подумал немного и ответил:
– Царевну? Ее я отпустил.
– Что же с царицей сталось?
К счастью для отрока, у которого окончательно иссяк источник вдохновения, а руки тянулись к Любаве, в роще послышалось гнусавое пение. До слуха донеслось:
Голоса приближались и делались более устрашающими:
Теперь можно было рассмотреть, что среди деревьев идут три странника в монашеском одеянии, с посохами в руках. Когда они подошли поближе, по их красным носам стало отчетливо видно, что все трое любители греческого вина и не очень соблюдают монашеские посты. Один был высокий, двое других пониже. У всех трех на головах виднелись черные скуфейки. Приблизившись, странники остановились, и тот, что казался повыше других, дороднее и, видимо, даже почитался двумя остальными за наставника, произнес:
– Благословен Господь!
Девушки смотрели на монахов со страхом и почтением.
– Куда направляете стопы, святые отцы? – спросил Злат.
– В град Иерусалим, – ответил высокий инок. Злат удивился:
– Откуда же вы шествуете?
– Из Воиня, на реке Суле.
– Давно ли вы идете в святой град?
– Второе лето, – отвечали хором странники. – Второе лето.
Злат почесал в затылке.
– По этой дороге вы никогда не дойдете до Иерусалима.
– Почему так? – недоумевал высокий.
– Вы идете на полночь, а Иерусалим лежит на полдень. Поверните вспять и тогда достигнете своей цели. Или попросите купцов, чтобы вас в ладье до моря доставили. В Корсуни вы сядете на морской корабль и поплывете в Царьград. Но Иерусалим стоит еще дальше, за великим морем.
Так говорил гусляру Даниил, любимый отрок князя Ярополка.
Очевидно, такой путь в настоящее время монахов не устраивал. Те, двое, что были пониже, помалкивали, но высокий ответил:
– Мы в Переяславль пришли, чтобы благословение взять у епископа и путевую грамоту к патриарху.
– Тогда ваш путь правильный. А что за Сулой слышно?
– За Сулой торки шумят, хотят реку перейти.
– Какие торки?
– Что на княжеской службе.
Злат встрепенулся и вскочил на ноги.
– Сидит в Воине бездельный воевода и только пироги ест, а вести о том, что там творится, не подает. Важную новость вы принесли, отцы.
– Всюду ходим, и если увидим что, примечаем, – ответил один из монахов, опираясь на посох.
– Пойдемте к посаднику. Расскажете ему обо всем. Монахи изобразили на лицах неудовольствие.
– Нам к епископу, дорога, а не к посаднику.
– Сначала к посаднику. Большие дела творятся на Суле. Как зовут тебя, отец?
