конец. Что ж, может быть, все пройдет гладко. Всем известен огромный вклад «Дженис индастриз» в их дело. Понятно и другое: как только «Дженис» станет полномочным выразителем их интересов, чего они и добиваются, перед военными открывается блестящее будущее. И если Тривейн окажется кандидатом от «Дженис», то дело будет сделано.
Достаточно произнести лишь одно слово – на любой базе, аэродроме, в тренировочном лагере, на флоте... Не придется даже называть имя, его можно назвать и позже. Самое главное – намекнуть, что «Дженис индастриз», вместе с Пентагоном, хотела бы видеть на посту президента определенного человека. Необходимо тщательно все продумать: время и место действия, подготовить нужные документы, учитывая как офицерский, так и солдатский состав. Следует, разумеется, поставить гриф – «Текущие события». Учесть специфику как регулярных войск, так и запаса.
Все это вполне осуществимо. Все можно сделать. Едва ли кто из одетых в форму сограждан хотел бы вернуться в прошлое, в те времена, когда военные не пользовались поддержкой «Дженис». Мощной поддержкой...
А потом, лишь будет отдан приказ назвать имя кандидата, в работу вступят ксероксы и печатные машины во всех точках земного шара, где только можно найти представителей американских военных сил: от форта Диксон в штате Нью-Джерси до Бангкока.
Военные обеспечат кандидату па выборах более четырех миллионов голосов...
Лестер Купер на секунду задумался: неужели дойдет до этого? Неужели кандидатом действительно станет Эндрю Тривейн? Почему?
Проще всего было бы позвонить Роберту Уэбстеру и выяснить, что он знает обо всем этом. Кажется, на это намекнул человек от Арона Грина.
На другом конце провода Роберт Уэбстер был потрясен. Да, конечно, никому еще ничего не говорили... Ни о чем?
Наверное, все же не следовало звонить Уэбстеру... Хотя Купер просто хотел узнать, что тот сделал.
Впрочем, не важно. Теперь все это ему было даже не интересно. Теперь ему хотелось только как можно скорее завершить свою часть дела и вернуться домой, в Ратленд, чтобы наслаждаться спокойной старостью.
И больше никаких тонкостей. Ничто больше его не интересует. Он сделает то, что обещал Грину. Обязан. Потому что он всем обязан «Дженис индастриз» – всем своим прошлым, своей карьерой.
Он обязан даже этому бедолаге Полу Боннеру. В конце концов, Пол тоже жертва, запланированная потеря, насколько понял Купер. И его единственная надежда – милосердие президента.
Президента Тривейна.
Ну не ирония ли это судьбы? А все эти чертовы тонкости...
Глава 41
– Мистер Тривейн?
– Да.
– Это Боб Уэбстер. Как поживаете?
– Отлично. А вы?
– Не очень. Кажется, втянул я вас в историю. Очень неприятное дельце.
– Что случилось?
– Прежде всего, хочу пояснить, подчеркнуть, что во всем виноват только я, и никто иной. Вы меня понимаете?
– Да... Кажется, да.
– Хорошо. Это чертовски важно!
– Теперь уверен, что понимаю. Так в чем дело?
– В вашей поездке в Гринвич. А потом к де Спаданте. Вас там видели.
– Да? А в чем проблема-то?
– Есть еще кое-что.
– Почему такой переполох? Мы не афишировали свои поездки, но ведь и не скрывали.
– Однако газетчикам вы ничего не сказали.
– Не счел необходимым. Мы сделали заявление, подчеркнув, что насилие никогда еще ничего не решало. Только и всего. Сэм Викарсон опубликовал его, я подтвердил. Здесь нечего скрывать.
– Ничего не понимаю... Похоже, что у вас с де Спаданте состоялась тайная встреча. Вас сфотографировали.
– Что? Каким образом? Что-то не помню никаких фотографов. Конечно, на стоянке было полно народу...
– Стоянка тут ни при чем. Вас сфотографировали в комнате.
– В комнате? Какого черта? О Господи! Так что там с фотографиями?
– Они небезопасны. Я видел копию, даже две. Похоже, вы были увлечены беседой.
– Да, мы действительно увлеклись. И где же вы видели фото?
– У Рода Брюса. Они у него.
