– Вы о вертолете?
– Да.
– Здесь, рядом.
Капитаны Гри и Блю закончили свое короткое совещание.
– Люди проинструктированы, генерал! – доложил Гри. – Мы отправляемся! Встретимся в Цараголо!
– В Цараголо? – переспросил папа. – Это же аэродром в Монти-Пренестини?
– Верно, – сказал Хаукинз и вдруг с любопытством взглянул на папу Франциска. – Ну и что?
– Прикажите им приземлиться севернее Рокка-Приора! В Рокка-Приора – батальоны полиции.
– Это к востоку от Фраскати?
– Да!
– Вы слышали его, капитаны? Обойдите стороной Рокка-Приора! А теперь – марш отсюда! – заорал Хаукинз.
– Нет! – завопил Сэм и бросился было назад по дороге в сторону холма. – Вы все – сумасшедшие! Безумцы! Я остановлю вас всех! Всех до единого!
Джиованни выпрямился и вежливо обратился к Сэму:
– Молодой человек, не будете ли вы настолько любезны, что успокоитесь и станете делать все так, как велит синьор генерал?
Тут появился капитан Нуар.
– Птичка готова, генерал! Сейчас покинем стоянку.
– Мы прихватим с собой еще одного пассажира, капитан. Адвоката. Можете воткнуть ему иглу, если сочтете нужным.
– С большим удовольствием, – отозвался Нуар.
– Одну дозу, капитан.
– Есть!
Джиованни Бомбалини – он же Франциск, папа римский, глава святой католической церкви, – и генерал Маккензи Хаукинз, дважды удостоенный высшей боевой награды – Почетной медали конгресса США, уложили певца Гвидо Фрескобальди в папский лимузин и со всех ног бросились через Аппиев лес к вертолету.
Бежать Франциску было тяжело. Он призывал на помощь святого Себастьяна, покровителя спортсменов, и в конце концов, доведенный до крайности, подхватил полы своей сутаны и заработал своими жилистыми крестьянскими ногами с такой прытью, что едва не обогнал Маккензи уже у самого вертолета.
Реактивный «Леар» летел над облаками, устлавшими небо в районе Цараголо. Управлял воздушной машиной капитан Нуар. Капитан Руж занял место второго пилота справа от него. Хаукинз и папа Франциск устроились в отсеке за спинами пилотов, напротив друг друга, каждый у своего окна.
Маккензи в смущении взглянул на Франциска. Из своего многолетнего опыта он знал: когда командир поставлен в тупик, самое лучшее, что можно сделать, – это не делать ничего до тех пор, пока обстановка не потребует решительных действий.
Но сейчас дело было не в этом. Его смущало то, что Франциск не был похож ни на одного противника, с которым Маку приходилось когда-либо встречаться.
Проклятие!
Папа Франциск сидел напротив Мака в расстегнутой шерстяной сутане, из-под которой виднелась нижняя рубашка. Башмаки он скинул, едва забрался в вертолет, и теперь, сложив руки, глядел в иллюминатор со счастливым лицом владельца аэроплана, совершающего свой первый полет. Это было удивительно. И создавало чувство неловкости.
Проклятие!
Но почему?
Маккензи решил, что уже не было больше смысла скрывать свое лицо под маской. Другие должны еще находиться в них для собственной безопасности, но ему уже все равно.
Он снял маску со вздохом облегчения.
Франциск оглядел генерала не без удовольствия и кивнул, словно говоря: «Рад встретиться с вами лицом к лицу».
Проклятие!
Хаукинз полез в карман за сигарой. Извлек ее, отгрыз кончик и достал спички.
– Пер фаворе? – наклонился к нему Франциск.
– Что? – не понял Маккензи.
– И мне сигару. Если можно, синьор генерал. Не возражаете?
– О нет-нет, конечно! Пожалуйста.
Хаукинз вытащил из кармана вторую сигару и протянул папе. Затем, вспомнив, достал из другого кармана маленькие ножнички.
Но с ними он опоздал.
Франциск уже отгрыз кончик сигары, сплюнул его, как будто так и надо, взял из рук Мака спички и зажег одну.
Папа Франциск, наместник Иисуса Христа на земле, прикурил сигару. И когда кольца ароматного дыма поплыли над его головой, он откинулся на спинку сиденья, скрестил ноги под сутаной и снова склонился к круглому окошку.
– Грация! – сказал Франциск.
– Прего, – ответил Маккензи.
Часть четвертая
Успех любой корпорации в конечном счете зависит от основных продуктов, производимых ею, и услуг, которые она оказывает. При этом, насколько это, конечно, возможно, необходимо через средства массовой информации убедить потенциального клиента в том, что данные продукты и услуги являются ему жизненно необходимыми.
Глава 24
Сэм сидел на подушке, положенной на сиденье металлического стула, в северо-западной части махенфельдского парка. Это место для их встреч Энни выбрала после долгого тщательного обдумывания. Отсюда открывался самый красивый вид на Маттерхорн, вершина которого виднелась в отдалении.
Прошло три недели после того ужасного дня – после завершения операции «Нулевой объект». Капитаны и турки отбыли в неизвестном направлении, чтобы навсегда затеряться. Из прислуги остался лишь повар, который помогал Энни и Сэму убираться в замке и ухаживать за садом. Маккензи был не очень-то силен в хозяйственных делах, но зато регулярно ездил на машине в деревню за свежими газетами. Кроме того, он ежедневно беседовал с высокооплачиваемым врачом, приглашенным из Нью-Йорка. Доктор, специалист по внутренним болезням, так и не уразумел, почему ему платят бешеные деньги за то, чтобы он ничего не делал, но жил в этой роскоши, в комнате с видом на озеро. Поскольку же втайне от налоговой инспекции он получал недекларированные суммы, то не жаловался.
Франциск – Сэм не мог заставить себя называть его папой – поселился в комфортабельных апартаментах верхнего этажа, заранее подготовленных для него Хаукинзом. Днем его можно было видеть прогуливающимся вдоль стены среди горшков и кадок с разнообразными растениями.
Маккензи Хаукинз все-таки провернул операцию! Выиграл самую большую битву в своей жизни. По строго засекреченным, крайне сложным в техническом отношении каналам связи он передавал в Ватикан свои требования о выкупе папы. Ультравысокочастотный радиопередатчик рассылал из Альпийских гор через Бейрут в Алжир шифрограммы, ретранслировавшиеся через пустыню и океан в Марсель, Париж, Милан и, наконец, в Рим.
В соответствии с установленным Хаукинзом графиком ответ Ватикана должен быть передан из Рима по радио и ретранслирован из Бейрута в пять часов пополудни.
Маккензи выехал на мотоцикле в сторону одинокого домика на одной из альпийских вершин, где была установлена самая современная радиотехника, доставленная в свое время в Махенфельд компанией «Шато Сьуис» и использовавшаяся исключительно самим Маккензи. Кроме него, о радиостанции в Альпах не знал
