весьма образован.
– Джейсон, ты читал это! Ты прочитал здесь!
– Я не читал этого! Пожалуйста, продолжай.
Она уткнулась в журнал.
– Тегеран.
– Восемь убийств. Заказчики разные. Стоимость около двух миллионов долларов. Источник: Советский Северо-Западный центр.
– Париж, – быстро проговорила Мари.
– Все контракты должны были проходить через Париж.
– Какие контракты?
– Контракты… на убийства.
– Чьи убийства? Чьи контракты?
– Санчеса… Карлоса…
– Карлоса? Так ведь его убийства, его контракты не имеют к тебе никакого отношения.
– Контракты Карлоса, – изумленно произнес он, – не имеют со мной ничего общего…
– Ты только что сам это сказал. Ничего из этого не имеет к тебе никакого отношения.
– Нет, это не так! – неожиданно закричал Борн, вскакивая со стула. – Наши контракты, – более спокойно закончил он.
– Ты сам не понимаешь, что говоришь!
– Я все равно связан с этим невидимыми нитями! Поэтому я и приехал в Париж! – Он резко повернулся, подошел к окну и ухватился за раму. – Вот в чем и состоит игра. Теперь мы ищем не ложь, а правду, запомни! Либо мы найдем ее сами, либо игра все равно обнаружит ее.
– Но это неправильный эксперимент! Ведь всё, напечатанное в «Таймс», перепечатывают почти все газеты мира. Ты мог где-нибудь прочесть о его «подвигах».
– Факт состоит в том, что я помню всё это.
– Отнюдь не все и только поверхностно. Ты не знаешь ни происхождения Санчеса, ни того, что его отец был адвокатом в Венесуэле. Ты ничего не сказал и о кубинцах. Если бы ты знал что-то еще, то это привело бы к еще более резким спекулятивным заявлениям, наподобие написанных здесь. Но ты ничего подобного сейчас не сказал!
– Что ты имеешь в виду?
– Даллас… ноябрь 1963 года.
– Кеннеди! – воскликнул Борн.
– Что это значит? Почему Кеннеди?
– То, что там случилось, – Джейсон задумался.
– Ты наверняка уже слышал или прочитал где-либо о той трагедии. Я уже который раз говорю тебе об этом. Останови поток необузданных подозрений! Что ты мне хочешь доказать? Что ты – Карлос?
– Бог мой, конечно, нет. Карлос хочет убить меня, и, кроме того, я не знаю русского языка. В этом я уверен.
– Тогда в чем же дело?
– А может быть, я один из его окружения! Может быть, это преследование просто результат моего предательства?! Может, я украл деньги, полученные за контракты там, в Цюрихе?! Как еще можно все это объяснить? – Он резко остановился, уставившись куда-то в стену над кроватью и почти ничего не видя перед собой. – И почему я так боюсь этого имени?! Почему я никогда раньше не упоминал его?!
Несколько минут прошло в тишине.
– Ты неправ. Если бы все это было так, то почему, получив деньги в Цюрихе, ты все равно направился в Париж? Ты мог бы все там забрать и сбежать! Но ты не сделал этого! Ты вернулся именно туда, где находится берлога этого чудовища. Это не поступок человека, который совершил преступление и в страхе спасается бегством.
– Я приехал в Париж, чтобы узнать правду. – Джейсон подошел к бару и наполнил стакан. – Есть и еще кое-что… «Тредстоун», – продолжил он, как бы защищаясь.
– Сейчас «Тредстоун» – наша общая забота, – задумчиво промолвила Мари. – Бедный Петер, они убили его! Иногда мне кажется, что у нас есть право рассчитаться с этими людьми, хотя по всем правилам их должны искать другие. Но у нас, тем не менее, остается право быть первыми в этом списке! Ты и я! Или мне все это только кажется?
– Ты отлично знаешь, что не кажется!
– Тогда давай сбежим! – внезапно заявила она, почти механически делая шаг к Борну.
– Но мы не можем так поступить, мы не сможем жить в постоянном кошмаре окружающей нас неизвестности, – возразил Джейсон.
– Да, ты прав. Я просто погорячилась. Жестокая ирония судьбы, но нам необходимо идти только этой дорогой. Нам нужно собраться с мыслями, чтобы хоть как-то сократить путь к истине.
Комплекс адвокатских контор располагался на бульваре Де ла Чепль. Та, в которую они вошли, напоминала скорее зал для проведения научных конференций, чем место, где заключались контракты. Все расставлено строго по своим местам, стены заняты книжными полками, всюду чистота и порядок. Сам адвокат, полный достоинства, в эспаньолке, с орлиным носом, который украшало серебряное пенсне, никак не походил на человека, замешанного во взятках или тому подобных вещах. Он даже настаивал на том, чтобы беседа шла на английском, хотя для него это было весьма затруднительным.
Почти всю беседу вела Мари, оставляя Борну лишь право совещательного голоса. Она кратко и сжато изложила свою точку зрения, настаивая на замене чеков бонами на предъявителя, оплачиваемыми в долларах и достоинством от пяти до двадцати тысяч. Ее знание предмета переговоров не осталось не замеченным для адвоката. И когда сомневающийся адвокат решил завершить беседу консультацией у де Амакура, Мари подняла руку.
– Извините меня, но есть еще одна поправка: месье Борн настаивает, чтобы месье де Амакур непременно включил дополнительно к бонам и двести тысяч франков наличными. Половина наличных должна быть упакована вместе с бонами, а вторая останется у него. Месье Борн предполагает, что эта сотня будет разделена следующим образом: 75 тысяч франков для месье де Амакура и 25 тысяч для вас, месье. Он считает, что это вполне достаточный взнос за те дополнительные хлопоты, которые он вам доставил. И, конечно же, это не требует никаких дополнительных записей в документах.
Сомнение и нерешительность мгновенно исчезли с лица адвоката после этого предложения. Все необходимые приготовления были немедленно выполнены в соответствии с необычными – но совершенно понятными – пожеланиями месье Борна и его уважаемого консультанта. Кожаный атташе-кейс был уже приготовлен месье Борном для бон и наличных, он будет доставлен вооруженным курьером, который, выехав из банка в половине третьего, в три должен быть у Понт-Ньюф. Важный клиент должен будет идентифицировать себя при помощи маленького куска кожи, вырезанного с крышки чемоданчика, который точно ляжет на отведенное ему место. Дополнением к этому должны быть слова: «Герр Кёниг шлет привет из Цюриха».
Наконец все детали были улажены, кроме одной, которая осталась за консультантом месье Борна.
– Мы полностью осознаем, что указания «фише» должны выполняться, и уверены в том, что месье де Амакур так и поступит, – произнесла Мари Сен-Жак. – Однако мы великолепно понимаем и то, что некоторая задержка с их осуществлением окажется весьма выгодной для месье Борна и порадует его. Если ее не будет, то я как свидетель всего здесь происходящего могу сообщить обо всем, разумеется, анонимно Международной банковской комиссии. Я думаю, что необходимость в этом не возникнет, так как ваши услуги весьма щедро оплачены, не так ли, месье?
– О да, мадам! В банковских и судебных делах… разумеется, задержка всегда жизненно необходима. Вам не о чем беспокоиться.
– Не сомневаюсь, – проронила Мари.
Борн проверил глушитель и убедился, что на нем нет следов пыли или смазки. Он сделал еще один полный оборот, вытащил магазин и проверил патроны. Их осталось шесть. Сейчас он был готов. Борн пристроил оружие за поясом и застегнул пиджак.
Мари не видела его манипуляций с пистолетом. Она сидела на кровати боком к нему и разговаривала с
