– На вас?
Солнцезащитные очки снова были на месте, что сделало его холодным въедливым следователем.
– Вы знали, что он был в этом самолете?
Толстый коп сказал:
– Нет нужды сейчас в этом копаться.
И повернулся ко мне.
– Где вас можно найти?
– У меня сегодня полет.
Маленький фыркнул. Большой сказал:
– Если вы вернетесь к ленчу, можете лететь.
Я кивнул и стал продираться сквозь толпу, которая была занята активным обсуждением, как это случилось, сколько народу погибло и в каком они были состоянии. И все это происходило по крайней мере на четырех языках, так как большинство зевак были постояльцами отеля.
Кто-то осторожно взял меня за руку. Я стряхнул чужую руку, а уже потом взглянул, кто это был.
Александр Джад, толстяк.
– Еще раз приветствую, – улыбнулся он. – У вас все в порядке, и вообще как дела?
Он определенно не выглядел человеком, за день до этого побывавшим в авиационной катастрофе. На нем был новый отглаженный светло-серый костюм, кремовая рубашка и другой полосатый галстук. Теперь он выглядел рассудительным типом, хорошо считающим, холеным и готовым купить Лапландию по сходной цене. Но был он здесь не по этой причине.
– Откуда вы взялись?
– О, моего парня устроили в госпиталь, и надолго. Так как больше я ничего не мог сделать, то вчера вечером последним рейсом прибыл сюда. Что за катастрофа?
– Финский пилот и еще один парень.
– Кто?
Было ли в его голосе беспокойство?
Я ответил:
– Молодой финн. Делал кое-что для меня... прежде.
– А... – он кивнул. – Я уж было подумал, не случилось ли чего с вами.
– Держу пари, это так и было, – угрюмо буркнул я.
Он взглянул на меня в известном замешательстве, проступившем на толстом лице.
– Я не совсем...
– Давайте-ка отойдем в сторонку.
Мы прошли немного по берегу.
– Я хотел бы, чтобы это была наша последняя встреча, Джад. Именно так, я хочу видеть вас в последний раз.
Озадаченное его лицо выглядело презабавно, но однако он не обиделся.
– Я не понимаю, что вы...
– Отлично. Вы вызываете у меня тошноту. Вы – один из парней департамента иностранных дел, который народ называет секретной службой. Я не знаю, что у вас тут за дела, и не хочу знать, но зато я прекрасно знаю, что вы под колпаком у другой стороны, замешанной в этом деле. Если у вас еще есть сомнения, будьте уверены, что вчерашний пожар в моторе отнюдь не случайность. Вернувшись туда, я взглянул, что и как. Никаких сомнений, это не случайность.
Лицо его расползлось в симпатичную открытую улыбку.
– Я ужасно сожалею, мистер Кери, мне бы действительно очень хотелось быть секретным агентом, но я всего лишь бизнесмен, специалист по древесине. Если желаете, могу доказать.
И он захихикал, издавая сочные счастливые звуки.
– Бьюсь об заклад, вы способны это доказать. Департамент иностранных дел можно было бы считать сонными бездельниками, если бы вы не могли. Но вот что доказать невозможно, это что в реальной жизни существует деревообделочная фирма, которая пустилась бы на безумные расходы, переделывая 'Остер' в гидроплан, а я-то знаю приблизительно, сколько это стоит. Дороговато для единственной поездки в Финляндию. Так что специальное использование предполагалось заранее. В Британии теперь гидропланы вообще не используют.
Он достал из нагрудного кармана металлический контейнер с парой сигар и предложил одну мне.
Я отрицательно покачал головой.
– Благодарю, сигареты непоправимо испортили мой вкус.
Я наблюдал за ним, пока он вытащил сигару из контейнера, тщательно осмотрел ее и сунул в рот. Подождал, пока он чиркнул зажигалкой, и лишь потом сказал:
– Кроме того, я обнаружил ваш радарный детектор там, где вы его спрятали. У него
