– Очень хорошо, это облегчает мою задачу. Давай отбросим все эти сложные ставки и длительные приготовления; один бросает до тех пор, пока не выиграет или не проиграет. Вот и все.
Он нахмурился. Мое предложение не совсем отвечало его представлениям об игре. Он рассчитывал на свое лучшее знание длительной стратегии игры, на умелое балансирование выигранными и проигранными ставками. Я же предлагал простую игру в орлянку.
– Но, если хочешь, я могу бросать. Это же была моя идея. – Где-то я читал, что шансы очень незначительно, что-то около одного процента, складываются против того, кто бросает кости.
Он продолжал хмуриться.
– Я просто хочу, чтобы что-то было сделано. Но если ты боишься играть...
Его лицо окаменело.
– Сыграем, приятель.
Ящик под телефоном был набит картами и костями, некоторые из них были в целлофановой упаковке. Я достал пару и взвесил их в руке. Это были обычные кости для казино, которыми пользовались внизу – оттуда он их и взял.
– Где будем играть?
– Вот там, возле стены. Ковер там достаточно ровен, там мы и будем бросать.
Я осмотрел комнату. Взглянул на Уитмора, мрачно посмотревшего на меня; на Джи Би, испуганно стиснувшую руки; на Луиса, который легко поигрывал ручным пулеметом, так как хорошо в них разбирался.
– Давай, бросай, – сказал Нэд.
Я опустился на колени на ковер, потом кивнул в сторону охранника, лежавшего на диване.
– Присматривайте за ним.
Все взглянули на него. Луис улыбнулся, кивнул и передвинулся так, чтобы наблюдать и за диваном, и за Уитмором.
– Моя ставка в том, что я проведу вас через ворота, ваша ставка – что вы оставляете меня здесь – правильно?
– Правильно, – сказал я и бросил кости.
Ковер сильнее тормозил их, чем сукно игрового стола, они не докатились даже до стены.
Я выбросил шесть очков – не выиграл и не проиграл.
– Ты берешь кости, или мне снова бросать?
Он пожал плечами.
– Все равно.
– В тридцати шести комбинациях, которые могли появиться на двух костях, шесть очков могли образоваться пятью способами – но семерка могла появиться шестью способами. И я должен был еще раз выбросить шестерку, прежде чем получить семерку.
Я протянул руку за костями, потряс их и бросил.
Выпало восемь очков. Ничего.
Я снова протянул руку, потряс – и далеко вдали за двойными стеклами окон раздался взрыв гранаты, треск ружейных выстрелов. Но это меня не касалось. Никакие политические вопросы меня не касались. Я играл в кости.
Четверка. Опять ничего.
Я собрал кости, посмотрел на Нэда. Лицо его было совершенно спокойным, но глаза горели ярким голодным огнем. Запертый в кабине своей страсти, он жаждал, чтобы выпали нужные кости, старался направить их – с помощью рулевого управления, педалей и заслонок двигателя, которых у нег не было. Одним словом, это был игрок.
Потом он поймал мой взгляд и мгновенно расслабился.
– Шансы складываются не в твою пользу, дружище.
За моей спиной Уитмор хрипло вздохнул.
– Боже мой, нам следовало сделать это под дулом пистолета, а не...
– На Нэда ствол пистолета не производит такого впечатления, как на вас, – резко бросил я. – Он провел всю свою жизнь под этими дулами – и они были заряжены не холостыми патронами.
Нэд только ухмыльнулся.
Я снова выбросил восемь очков. Снова ничего. И когда я поднял кости, то почувствовал, что рука вспотела.
– Должен сказать, что пришло время для появления семерки, – сказал Нэд.
Я бросил. На одной выпала четверка, другая остановилась на углу, покачалась и опустилась – двойка.
Прошло немало времени, прежде чем Нэд тихо сказал:
– Я проведу вас через ворота.
И свет померк у меня в глазах.
