есть слово «конь» или «лошадь», как, например, гостиница «Белая Лошадь» или... Надо бы полистать телефонный справочник и посмотреть, что там можно найти.
– Думаю, нам даже не придется рыться в справочнике. Кажется, я знаю, куда он тебя направил.
Глава 4
Из ресторана они направились к библиотечной автостоянке.
– Давай поедем на моей машине, – предложил Брейс. – Какой смысл ехать на двух?
– Хорошо, – согласилась Джейн и пошла за ним к старенькому «Форду», стоявшему в конце стоянки.
Она нервничала. Сесть в машину Брейса – это могло оказаться большой ошибкой. Тем не менее она решила рискнуть еще до того, как он сделал это предложение.
Потому что согласилась с его предположением, что статуя на территории университетского городка, вероятно, и является тем местом, где следует искать конверт. От ресторана «У Эзры» туда было мили две – пешком далековато, а на машине – всего несколько минут, – и она не смогла придумать достаточно веских аргументов против поездки в одной машине.
А существовал только один: сесть в автомобиль Брейса означало полностью вверить себя в его руки. И случись, что он окажется не тем, кем показался на первый взгляд, это могло обернуться для нее большими неприятностями.
Однако ей хотелось доверять ему, потому что он ей нравился, и она гнала прочь мысль о потенциальной опасности.
К тому же, решила она, существует по крайней мере одна логически обоснованная причина для доверия: свои злые намерения он мог бы реализовать гораздо раньше, когда они бродили вдвоем по книгохранилищу. Идеальное место для нападения, но его поведение было безукоризненным.
«Оснований для недоверия нет», – еще раз заверила она себя, ожидая, пока Брейс откроет дверцу машины.
Открыв дверь, он склонился над сиденьями и стал спешно убирать с них книги, журналы, папки и листы бумаги.
– Можно было бы поехать на моей машине, – предложила Джейн.
– Нет-нет, все в порядке. Еще одну минутку.
– Не привык к пассажирам, а?
– Да, возить вроде некого.
– Не пугайся, крошка.
– Очень смешно.
– Извини. – Он шагнул назад, прижимая к груди свой скарб. – Не откроешь? – спросил он, кивком указывая на заднюю дверь.
Когда дверь была открыта, Брейс наклонился в машину и сбросил свой груз на заднее сиденье.
– Теперь всем места хватит, – объявил он и жестом пригласил ее занять освободившееся сиденье.
Джейн села, а он закрыл за ней дверь. Пока он обходил вокруг машины, Джейн наклонилась и отперла его дверцу. Брейс открыл ее и сел в машину.
– Взволнована? – поинтересовался он.
– Разве что чуть-чуть. Просто немного нервничаю.
Автомобиль завелся, загорелись фары, и он начал задним ходом сдавать с автостоянки. Джейн протянула ремень безопасности через грудь, и, защелкивая его у бедра, подумала о том, что безопаснее было бы без него. А вдруг понадобится как можно скорее удирать...
– Ты о чем?
– О статуе. Я ведь не видел ее с тех пор, как она была снята с постамента. Мне известно, куда ее первоначально перевезли, но кто его знает? – Фары на мгновение вырвали из мрака заднюю часть ее автомобиля, затем он снова погрузился в темноту. Джейн повернула в его сторону голову – маленький «Додж-Дарт» один-одинешенек грустно стоял на пустой стоянке.
– Как давно ее демонтировали? – осведомилась она.
– Ну... года три назад? Да, верно. Три. Мой контракт истекал через год, и администрация угрожала мне увольнением, если я не перестану высказываться в защиту памятника. – Он мельком взглянул на улицу, затем выехал на нее и повернул направо. – Я не замолчал, но на работе меня оставили. Сохранили и статую, хотя и убрали подальше от глаз, чтобы не оскорблять ничьих чувств.
– Если они находят ее неприличной, то почему до сих пор не отправили в переплавку?
– Уже собирались. Были предложения разрезать ее и переплавить на какой-то гигантский символ мира. К счастью, ее автором оказался выпускник университета. К тому же нашлось несколько человек, сумевших убедить администрацию в том, что история наказывает тех, кто уничтожает произведения искусства из конъюнктурных соображений. В конце концов был достигнут компромисс, и статую спрятали. Надеюсь, она все еще там. Но не исключено, что после того, как страсти вокруг нее утихли, ее перевезли в другое место, или распилили, или сделали с ней еще что-нибудь.
– Если это так, – заметила Джейн, – тогда это, очевидно, не тот конь, которого мы ищем.
– Но все же это самое подходящее место.
– Если его только еще не убрали.
Брейс посмотрел на нее и кивнул.
– Будем молиться, чтобы это оказалась статуя Безумного Коня. Единственная другая лошадь, о которой мне известно, стоит перед рынком Сэйфуэй. Она скачет вверх-вниз, когда дети бросают в нее 25 центов.
– Наверное, придется ехать к ней.
– Не будем пока отчаиваться. Быть может, нам повезет со статуей, – обнадежил ее Брейс.
Брейс припарковал машину на улице перед Джефферсон-Холлом, корпусом гуманитарных факультетов.
– Дальше придется идти пешком, – пояснил он, и они вышли из машины.
– Где это? – поинтересовалась она.
– В противоположной части студенческого городка, – ответил Брейс, когда они уже шли. – По эту сторону речки Милл-Крик. Там небольшая огражденная забором площадка, где хранится инвентарь ремонтной бригады. Там-то и должна она находиться. Вероятнее всего, никуда она оттуда не делась. Ведь такая махина – в свое время пришлось вызывать строительную бригаду с огромным краном, чтобы перенести ее туда.
Проходя по территории городка, они повстречали несколько студентов. Все они знали Брейса и приветствовали его. Некоторые даже останавливались, чтобы поболтать.
– Ты здесь очень популярен, – заметила Джейн, когда они пересекли весь университетский двор.
– Это ты вызвала их любопытство.
– Так я и думала.
– Надеюсь, ты будешь снисходительна к моим знакомым, несшим всякую чепуху.
Она засмеялась.
– Никто не нес околесицы. Но у пары девчонок был такой вид, словно они были готовы меня растерзать.
– Ничего с тобой не случится. Если не будешь поворачиваться к ним спиной.
Джейн поневоле обернулась. Те студенты, с которыми они беседовали, уже скрылись из виду. Поблизости, похоже, никого не было.
– Интересно, где же он? – задумчиво произнесла она.
Брейс повернулся и, прищурившись, стал всматриваться в ближайшие аллеи темного парка.
– Он должен наблюдать, – добавила она. – Должен. Иначе какой смысл?
