Дорога в ночь

Джеф протянул руку к полке с посудой.

– Если мы сами поймаем этого урода, Шерри не нужно будет звонить в полицию – и она может остаться с нами, понимаешь? На всю ночь.

– Она не хочет нас впутывать в это дело.

– Мы уже впутались в это дело! И по уши в нем завязли! Ты влюбился в нее, и я тоже сижу весь в мыле. Это и называется впутаться. Разве нет?!

– Да, – сказал Пит.

– Ну вот.

Пит вытащил из ящика нож.

– Принеси мне тарелки, ага? Я пока сыр порежу, а ты достань хлеб.

Джеф подошел к столу, поставил на него тарелки и спросил:

– Где хлеб?

Пит указал на хлебницу ножом и разрезал пластиковую обертку на куске сыра.

– Надо что-то придумать, – сказал Джеф. – Иначе через два часа все кончится.

– Что ты предлагаешь?

– Надо как-то ее заставить сказать нам фамилию Тоби.

Тогда мы найдем его и укокошим.

Пит посмотрел на Джефа.

– Укокошим?

– Укокошим, к чертям собачьим. Понимаешь?

– Понимаю.

– Тебе что-то не нравится?

– Почему мне должно не нравиться? Я же почти каждый день занимаюсь такими вещами.

– Я говорю серьезно.

– Ты говоришь об убийстве.

– Ага. – Глаза у Джефа блестели. – Об убийстве подонка, который так обошелся с Шерри. Тебе что-то в этом не нравится?

– Вот так прямо взять и убить?

– Да называй, как тебе больше нравится. Убить, замочить, укокошить. Да. Именно так. Ты же сам говорил, что тебе бы хотелось его прибить. Или ты так говорил, риторически?

– Нет. Не риторически.

– Так давай это сделаем.

– Но я не уверен насчет убийства.

– Да он же чуть не убил Шерри. Ты же сам видел, что он с ней сделал. И он ее изнасиловал. Да за это его убить мало. А ты не хочешь...

– Я хочу, чтобы он был наказан. Очень хочу.

– А как ты считаешь, он будет наказан, если его загребут в полицию? Его убьют только в том случае, если он окажет вооруженное сопротивление при аресте или что-нибудь в этом роде. И ты это знаешь. Скорее всего на нем и царапины не останется, когда они его схватят. И если схватят.

Пит пробурчал что-то нечленораздельное, отвернулся, сорвал с сыра остатки обертки, положил кусок на одну из тарелок и принялся его резать.

– Не намажешь хлеб маслом?

– Конечно. – Джеф выдвинул ящик и достал нож. – Итак, продолжим. Допустим, копы хватают Тоби, так? Если вообще хватают. И дальше что?

– Суд, – сказал Пит.

– Правильно. Через год или два. А до суда он будет сидеть в тюрьме, если нам повезет. А Шерри все это время будет дергаться и волноваться. И еще. Ты представляешь, как на нее набросятся репортеры?! Будут крутиться вокруг, как шакалы. А потом будет суд, и ей надо будет давать показания против этого урода. И все это время ее скорее всего будут показывать по телевизору, и все узнают о том, что с ней делал этот Тоби. Они всю ее жизнь разорвут на куски. Понимаешь? Она – жертва, а таких на судах истязают. И ради чего? Ты понимаешь, о чем я?

– Это Лос-Анджелес, – сказал Пит. – Суд его оправдает, и он выйдет на свободу.

– Можешь в этом не сомневаться. Они его выпустят, и он будет жить себе поживать, играть в гольф и кушать пирожные... а может, ему захочется немного повеселиться, и он убьет Шерри просто ради развлечения.

– Но с другой стороны, – сказал Пит, – скорее всего его признают виновным.