ночь.
Это просто смешно, уговаривала себя девушка, ворочаясь с боку на бок. Разве чувства возвращаются, тем более когда столь сильно страдала и слишком хорошо поняла, какую ужасную ошибку совершила, переступив черту между дружбой и физической близостью?
В конце концов она забылась во сне, а проснувшись, вновь убедила себя, что искры, проскакивающие между ней и Эдди, — лишь плод ее воображения. Завтракать с Эдди она села с твердой решимостью поправить свое поведение и вернуть их дружбу на прочный фундамент. Не желая искушать судьбу, Джесси объявила, что ей пора в обратный путь.
— Неужели ты не можешь остаться подольше? — Эдди вынес ее дорожную сумку и поставил на тротуар рядом с машиной. — Впереди целый воскресный день, могли бы опять погулять…
— Нет. Меня ждет жуткая неделя — экзамены в школе, зачеты в колледже, репетиции, а в четверг встреча с советом нашего симфонического…
Эдди посерьезнел.
— Вот как? Я прошел собеседование целую вечность назад.
— Как? Ты… уже прошел собеседование? — изумилась Джесси. — Когда?
— Да, наверное, уже с месяц. Меня удивляет, почему они назначили тебе так поздно.
Она ничего не сказала, подавленная неприятным известием. Значит, Эдди действительно не знал раньше, что она заинтересована в месте дирижера. И сами судьи дали ему преимущество вытащить стартовый номер первым. От отчаяния Джесси побледнела.
— Эй, не надо волноваться. Они не задают никаких хитрых вопросов. Да этим клушам их и не придумать, даже если очень постараются.
Прищурившись, Джесси вгляделась в его самоуверенное лицо.
— Эдди, скажи честно, продолжаешь ли ты участвовать в конкурсе или все-таки это забег не на твою дистанцию?
Эдди рассмеялся.
— Ни за что не скажу.
У Джесси возникло желание врезать ему, но она ограничилась лишь свирепым взглядом.
— Успокойся, Джесс. — Он положил руки ей на плечи. И тут же снова в ней вспыхнуло ощущение близости — будто их соединил провод высокого напряжения, из-за которого Эдди неуклюже отстранился, выпустив девушку. — Жаль, ты не можешь остаться подольше. Предстоящие две недели у меня совершенно свободны, погуляли бы на славу… Тебе, во всяком случае, отдых не помешал бы.
Она почувствовала, что краснеет, распахнула дверцу и бросила внутрь машины свою сумку.
— Наверное… Впрочем, и за этот уик-энд спасибо, Эдди. Все было чудесно.
— Тогда давай повторим его как-нибудь еще раз?..
— Возможно. Надеюсь, к нам присоединятся Рут и Евгений. — Джесси искоса взглянула ему в лицо. Оба они говорили вежливые, но пустые фразы, стараясь скрыть неловкость. — Ты придешь на репетицию в среду? — спросила она, скользнув за руль.
— Собираюсь. Хотя, откровенно говоря, еще не решил. Если подумать — вряд ли стоит опять беспокоить тебя…
Джесси сразу вспомнила, как он тогда остался ночевать и как из-за него поцапалась с Евгением.
— Ну, как знаешь, — включая мотор, произнесла девушка.
— Езжай осторожно, без лихачества, ладно?
— Всегда так езжу.
— Ха!
— Вот тебе и ха. Помнится, только один из нас получил первый класс за вождение, и это был не ты. — Улыбнувшись, Джесси помахала рукой и двинулась в путь.
Но как только свернула за угол, ее улыбка увяла. Что в душе чувствует Эдди, она не знала, сама же была в полном раздрае. Воскресенье еще не кончилось, а ее уик-энд уже уходил в прошлое…
В понедельник, закончив уроки в школе и лекции в колледже, Джесси решила заняться елкой. Справиться с таким нехитрым делом оказалось, однако, непросто. Ствол упрямо кренился, как ни старалась Джесси его закрепить.
— Все, сдаюсь, — пробормотала она, надеясь, что кто-нибудь в конце концов поможет.
И тут же раздался звонок в дверь. На пороге стоял Евгений.
— Привет, — искренне обрадовалась ему девушка. — Ты куда запропастился? Целый день была в колледже, а тебя так и не видела.
— Не очень-то и хотела, видно, я был там.
Неудачная попытка поставить елку почти покончила с ее хорошим настроением, тон же Евгения и его злобный вид окончательно убили.
— Ну, и чем же ты занималась во время уик-энда, Джесси? — прозвучал вопрос, похожий на прокурорский.
Ее нервы натянулись до предела.
— Да всем. — Девушка через силу улыбнулась. — Рождественские покупки. Родным, себе, друзьям… Ходила на концерт… — Улыбка слиняла под его холодным взглядом. — А т-ты чем занимался?
— Какое имеет значение? Тебя разве это заботит?
Евгений шагнул к ней, яростно сжав кулаки.
— Позволь узнать, где ты там ночевала? Могла бы позвонить, сообщить свой номер хотя бы…
Неразумная ревность Евгения, случалось, бывала причиной их ссор, но чтобы вот так, чуть ли не скандалить?..
— Мы же не планировали созваниваться!
Лицо Евгения потемнело.
— Планировали? Мне кажется, ты одна строишь планы.
— Но… мы договорились отдохнуть друг от друга… Для людей, которые слишком часто видятся, это иногда просто необходимо.
Евгений пригвоздил ее насмешливым взглядом.
— Я… я… знаю. Ты была с Палмером.
— Как будто для тебя секрет, кто приглашал нас в Детройт.
— Теперь секретов действительно нет! — взревел Евгений и с силой стукнул кулаком в подушку дивана. — Я с самого начала подозревал… Это должно прекратиться немедленно!
Джесси приходилось видеть его в разном настроении, но животная ярость доконала. У нее заледенела кровь. На предательски подгибающихся ногах она направилась в прихожую.
— Думаю, тебе лучше уйти.
— Только после того, как все решим.
— Уже решили. — Джесси резко распахнула дверь. — Я устала от тебя, устала от многого в тебе… А теперь уходи и больше сюда не возвращайся. Никогда!
— Мы расстаемся?
— Именно!
Откуда только смелость взялась! Она сама подтолкнула его к порогу, захлопнула дверь и заперла замок.
Долгие минуты Джесси не удавалось перевести дыхание. Наконец она услышала скрип мужских шагов по снегу, а через мгновение заработал двигатель.
Безвольно девушка сползла спиной по двери и, вся дрожа, опустилась на пол, обхватила голову руками. Господи, что со мной случилось? Ведь моя жизнь была такой спокойной и упорядоченной, думала она, как сомнамбула раскачиваясь из стороны в сторону. И сама же себе ответила: вернулся Эдди — вот, что случилось. И все пошло кувырком.
Меньше всего Джесси сейчас желала, чтобы Палмер узнал о ее разрыве. Он может неправильно истолковать его. Еще подумает, она принесла жертву, чтобы вновь разжечь угольки девятилетней давности.
Девушка не понимала, почему это так ее заботит. Гордость? В ней все дело? Наверное, если вспомнить, как тогда обидел ее Эдди. И пусть не думает, будто она все забыла и… все простила.
