— Чудесное место, — заметил Эдди, вышагивая следом за Джесси по ухоженному дворику.
— Таким и должен быть колледж в Пенсильвании. Кирпич, плющ и обсаженные кленами тропинки.
— Ты счастлива здесь, Джесс?
— Разумеется, — механически, без эмоций ответила она.
— Так у тебя все хорошо?..
Она удивленно взглянула на спутника.
— Да, моя жизнь полна, и это не может не радовать.
— А чему ты учишь, кроме музыковедения?
— Только этому. Но я еще руковожу хором. А в средней школе у меня два урока теории и струнный оркестр.
Ошеломленный, Эдди замедлил шаги.
— Ты еще и дирижируешь?
Она резко обернулась.
— Да.
— Будь я проклят! — улыбнулся он.
— Может, и будешь.
Эдди рассмеялся.
— И когда ты решилась попробовать?
— Еще на первом курсе. Чему ты поражаешься?
— Прости. К такой новости нужно привыкнуть, ты была такой тихой.
— Тихая не значит робкая, Эдди.
— Тогда меня удивляет, что ты не заинтересована в месте Эндрюса.
— Кто говорит, что не заинтересована? слишком поздно она сообразила, что проговорилась, и покраснела.
Эдди промолчал. Джесси почувствовала — он смотрит будто сквозь нее, словно перед ним пустота, и растолковала это на свой лад. Он не считает меня способной, полагает, я стала просто зарвавшейся нахалкой… И она поспешно сменила тему.
— Пойдем по этой тропинке — так быстрее.
— Что быстрее? Добраться до столовки?
— Да.
Некоторое время они шли молча.
— Так странно, — сказал вдруг Эдди.
— Что странно?
— Быть здесь с тобой, идти вместе в столовку.
— Не поняла.
— Ну, я вот подумал, если бы мы после школы учились вместе в одном колледже… Из-за этого ведь и порвалась связывавшая нас нить, а, Джесс? Когда мы разъехались кто куда…
Девушка вся напряглась.
— Ничего не поделаешь. Тебе выпало одно, мне другое…
— Знаю. И все же у меня такое ощущение, будто я что-то упустил… Мы перестали быть вместе. Образовалась пропасть…
— Нечего сыпать соль на раны. Это не моя вина. — Джесси пожалела, что не смолчала.
— Так куда мы идем обедать? — Эдди явно стремился переменить тему, она, пожалуй, тоже.
— Я уже говорила, в столовку для студентов.
— О, кайф!
— Не знаю, смогут ли там подать обед, как ты его себе представляешь, но обслуживают быстро.
Они вошли в зал и тут же оглохли от громкой музыки, льющейся из динамиков. С потолка свисали серебряные и золотые гирлянды, с колонн глядели Деды Морозы и снеговики. Увидев шумное море молодежи, Джесси подумала, что только сумасшедшая могла привести его сюда, и торопливо направилась к раздаточному прилавку.
— Сегодня, похоже, потчуют чипсами на сале и пережаренным кофе, — выдохнул Эдди ей в макушку, и от его теплого дыхания у нее побежали мурашки.
Получив блюда, они едва нашли места за столом, за которым уже сидели четверо явных баскетболистов. В такой обстановке не до бесед о личном, довольно подумала про себя Джесси. Однако сразу поняла — Эдди это не помеха.
— Расскажи мне о своем Ге-нии, — попросил он, близко наклонившись к ней. — Как давно вы встречаетесь? — Эдди настойчиво пытался вызвать ее на откровенность.
— Полгода. Прошу, перестань называть его так.
Ухмылка Эдди красноречиво говорила — вряд ли ей стоит рассчитывать, что тот послушается.
— Он удивил меня. Я думал, твой избранник окажется более сдержанным и воспитанным.
— Евгений именно такой и есть.
— К тому же, если не ошибаюсь, он довольно ревнивый тип.
Джесси сжала губы.
— Не смеши меня! Пусть гак — ревность мне даже льстит.
— Да это отвратительно! Верный признак ненадежности.
— Ненадежности? Да он самый сильный из всех, кого я знаю.
— Я говорю не о бицепсах.
Что будет, подумала девушка, если я запущу жареной картошкой ему в лицо.
— Евгений — солидный, зрелый, серьезный человек…
— Ах, он серьезный? — Эдди закатил глаза под лоб.
— Именно. Мне нравится в мужчине такое качество. Он хочет иметь дом, семью. До сих пор я знала только парней, не желающих связывать себя обязательствами.
Эдди отодвинул тарелку.
— Ты уже закончила?
Она не поняла, о чем он спрашивает — о еде или о ее тираде об эгоистах вроде него самого.
— Ты будешь есть еще?
— Нет-нет, я сыта.
— Тогда пойдем отсюда. — Эдди встал.
Да, они оба разительно отличались от ребят и девушек, сидевших за столиками — по-юному беззаботных и счастливых. Это невольно напоминало ей о студенческих годах.
Прошлое было наполнено для Джесси болью, и она не собиралась забывать, кто в этом виноват… Ей уже за глаза хватило общения с Эдди за последние часы, которые они провели вместе. Пусть думает что хочет, но она не позволит ему снова навязаться к ней с визитом или выкинуть еще какой-нибудь очередной фокус.
На тротуаре Джесси поставила портфель и натянула перчатки.
— Ну, Эдди, по-моему, у нас получился прекрасный вечер. Спасибо, — произнесла она намеренно фальшивым, чуть снисходительным тоном, желая, чтобы он это почувствовал, и протянула руку на прощание.
Но он не прореагировал.
— Позволь мне проводить тебя.
— В этом нет необходимости.
— Знаю, но провожу тебя все равно.
Расстроенная, девушка направилась к зданию факультета. Ей нечего было там делать, но она придумает какое-нибудь оправдание. Они шли молча. В ночной тишине лишь снег скрипел под ногами.
— Джесс, по правде говоря… — вдруг задумчиво произнес он. Она напряглась, услышав знакомые интонации, предвещающие нечто потаенное. — Истинная причина, почему я приехал к тебе сегодня… Я просто почувствовал, что должен это сделать. Обязан извиниться и попытаться объяснить.
— Не соображу, о чем ты толкуешь.
