Они ходили по комнатам полуодетые, босиком. И Берт, загорелый дочерна, насвистывал, готовя еду. Они брали поднос с завтраком наверх, в спальню, ели прямо в постели, а потом вновь и вновь занимались любовью, не в силах насытиться друг другом…
— Полагаешь, что сможешь сама от меня откупиться, а, принцесса? — Язвительный голос Берта прервал неуместные грезы. — Не надейся. У тебя никаких денег не хватит, поверь мне на слово. Хотя, если предлагаешь натурой… — Он многозначительно покосился на кухонный стол.
— Ты не посмеешь!
— Может, проверим? — Его интонации снова были мягкими и вкрадчивыми, едва ли не ласковыми, но черные глаза вызывающе блестели.
— Думаешь, я согласна продать душу…
Жесткая усмешка Берта заставила Элси замолчать на полуслове.
— У нас, как я понял, речь идет не о душе. Во всяком случае, год назад тебя мало интересовала сия мистическая субстанция… Ты тогда очень даже была не прочь продаться с потрохами за обручальное кольцо от богатого ухажера!
— Ты так ничего и не понял!
— Разве? По-моему, мы уже во всем разобрались и выяснили, что замужество для тебя означало надежное будущее, финансовое благополучие, красивую жизнь.
Для нее это означало совсем другое! Но Элси скорее бы умерла, чем сказала об этом Берту. Во- первых, сегодняшний Берт Конрой — этот холодный, расчетливый человек, единственная цель которого выбить долг из ее отца, — все равно ей не поверит. А во-вторых, ей не хотелось даже вспоминать о своих прежних чувствах к нему. Забыть все, что было между ними, — вот к чему стремилась она! Забыть, как страшный сон.
— Давай не будем больше говорить об этом.
— Давай, — неожиданно согласился Берт. — Тем более что все это в прошлом. С тех пор многое изменилось, и наши отношения могут стать совсем иными…
Элси вопросительно приподняла брови и с удивлением заметила, что улыбка Берта была вовсе не насмешливой, не издевательской, а теплой и искренней. Она сразу преобразила суровые черты его лица. Но потом Элси заглянула ему в глаза. А вот они-то оставались и холодными, и насмешливыми.
— Давай считать, что мы оба друг другом попользовались, и забудем об этом. Неизменным осталось только одно, принцесса…
— И что же?
Элси стиснула зубы. Еще минуту назад она мысленно отделила сегодняшнего Берта от того человека, которого знала год назад. Но теперь вдруг поняла, что заблуждалась. Она видела его таким, каким он позволял ей себя видеть… Нет, каким она хотела его видеть. Наивная девочка, ослепленная любовью! Элси была от него без ума и убедила себя, что он тоже любит ее до самозабвения.
— А ты не догадываешься?
Берт заглянул ей в глаза, и она замерла как загипнотизированная под его пристальным взглядом.
— Ты не догадываешься о том, что необыкновенно красива? Ты щедрая, чувственная, сексуальная женщина, Элси. Другой такой я не знаю. Тебе невозможно не желать!
Ей всегда нравился голос Берта — глубокий, проникновенный, с легкой хрипотцой. Голос, как будто специально созданный для того, чтобы произносить слова любви… Элси почувствовала, что готова растаять. Да и какая женщина устояла бы перед столь изысканным комплиментом?
Нельзя, чтобы он продолжал! Если не разрушить губительные чары прямо сейчас, кто знает, чем все это закончится? Элси лихорадочно соображала, как ей ответить, и молчание опасно затягивалось.
Ей вдруг стало жарко. Как будто невидимое пламя опалило ее тело, прожигая до самых сокровенных глубин. И она сгорала в этом огне. Ее нежная кожа приобрела болезненную чувствительность, так что даже мягкая хлопковая рубашка казалась жесткой и шероховатой.
Больше всего Элси боялась, что Берт заметит ее возбуждение. И он, разумеется, заметил.
— Ты ведь тоже хочешь меня, я знаю!
Он провел рукой по ее щеке и улыбнулся. Элси затаила дыхание.
— Нам будет хорошо вместе, принцесса. Почему мы должны этого лишиться? Я думаю, те недели, которые мы проведем в этом доме…
— Какие недели?!
До Элси даже не сразу дошло, о чем он говорит. А потом ее словно громом поразило. Сладостное наваждение, порожденное чувственным голосом опытного обольстителя, развеялось. Элси резко вскинула голову и отшатнулась от его руки.
— Что ты сказал?
Берт усмехнулся.
— Я хотел бы пожить здесь некоторое время. У вас сейчас трудности, Элси. Вам нужна моя помощь.
Он произнес это с таким искренним участием, что Элси едва не поверила в то, что Берт действительно обеспокоен их судьбой.
— Может быть, и нужна. Но я скорее умру, чем приму помощь из твоих рук! Мне от тебя не нужно ничего!
Элси охватила кухонное полотенце и принялась яростно вытирать несуществующее пятно на разделочном столе.
— А как насчет крыши над головой для бедного странника?
Элси озадаченно посмотрела на него.
— Ты о чем?
Берт неторопливо провел рукой по волосам, нарочно медля с ответом.
— Как я понял, твоего отца еще нескоро выпишут из больницы. Так что придется мне задержаться в Стивентоне. Во всяком случае, я хочу подождать, пока он поправится настолько, чтобы с ним можно было серьезно поговорить. Следовательно, мне надо где-то жить все это время.
— В городе полно отелей!
У Элси возникло дурное предчувствие. До сего момента Берт, несомненно, жил в отеле. Что же изменилось?
— Жалко тратиться на отель, когда в вашем доме столько свободных комнат, — заявил он, несомненно догадавшись о ее размышлениях.
— Для тебя здесь места нет!
Элси подошла к двери и распахнула ее. Намек был самый прозрачный. Но Берт его проигнорировал.
— Я останусь в этом доме, — жестко проговорил он.
— Только через мой труп! — Элси сделала глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоиться. — Послушай, ты человек состоятельный. Можешь позволить себе жить в самом лучшем отеле.
— Я не всегда был состоятельным. И я на всю жизнь усвоил, что деньгами сорить нельзя… сколько бы их у тебя ни было. Тем более что они мне достались не просто так. Только совсем уж идиот будет тратиться на дорогой отель, когда у него есть дом на семь спален!
— Когда у него есть дом?.. — растерянно повторила Элси. Смутная догадка о том, что могли означать его слова, ужаснула ее.
Берт кивнул, усмехнувшись, и у Элси упало сердце.
— Этот дом, если уж быть точным.
Он встал, подошел к двери и захлопнул ее с оглушительным треском.
— Признаться, я бы предпочел, чтобы ты узнала об этом не от меня. Но теперь уже не до церемоний. И на меня злиться не надо. Во всем виноват твой отец.
— Замечательно! — взорвалась Элси. — Я знаю, что ты всегда его ненавидел. Но пользоваться тем, что он тяжело болен и не может за себя постоять… — Ей не хватило слов.
— Не защищай его, Элси. Твой отец сам поставил себя, а заодно и всех вас в это отчаянное положение.
— Какое еще положение?
