И Дэниэла было легко понять. Когда он увидел Грейс в холле конференц-зала, он не поверил своим глазам. Поначалу он даже не узнал ее. Навстречу ему шла стройная девушка в невероятном зеленом наряде, похожая на нимфу или эльфа. Дэниэлу казалось, что Грейс окутана облаком изумрудных лоскутков. Однако более тренированный женский взгляд различил бы очертания силуэта в этом необычном платье. Длинные рукава чуть ли не до пола с прорезями для кистей, неровно обрезанный подол... Светлые волосы Грейс были короче и пышнее обычного, в них виднелись крохотные зеленые заколки. Одним словом, наряд Грейс был таков, что многие останавливались, чтобы внимательно разглядеть девушку. Грейс была искусно накрашена, и удачный макияж лишь усиливал ее сходство с лесной нимфой.
Дэниэл смотрел на нее, и отчаяние с каждой секундой росло в его сердце. Он должен был знать! Должен был предчувствовать! Как он мог думать, что эта своевольная девчонка подчинится его выбору и наденет платье, которое он купил для нее... Дэниэл поймал удивленно-насмешливый взгляд, который кинула на Грейс какая-то полная дама в сильно декольтированном черном платье. От обиды за девушку кровь закипела в его жилах. Так будут смотреть на нее все! Маленькая, странноватая девчушка...
Наконец Грейс подошла к нему. Она раскраснелась, ее глаза блестели. Дэниэл сознавал, что она выглядит чрезвычайно хорошенькой, и это лишь усиливало его негодование. Какой прелестной она была бы в его сером платье! И как прилично смотрелась бы...
— Привет, — сказала Грейс негромко, всем своим видом показывая, что ждет от него комплиментов.
— Привет, — ответил Дэниэл, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить грубостей. — Кажется, я забыл предупредить тебя, что у нас не бал-маскарад.
Лицо Грейс исказилось, и Дэниэл тут же пожалел о сказанном.
— Это платье мне понравилось больше, — просто сказала она, но радостное выражение исчезло из ее глаз.
— Здесь все будут одеты по-другому, — пояснил Дэниэл, уже ругая себя.
Грейс кивнула, но ощущение неловкости не пропало. Дэниэл взял ее за руку и повел к лифту. Конференц-зал находился на третьем этаже, и Дэниэл упорно делал вид, что не замечает реакции проходивших мимо людей на экстравагантный наряд его спутницы.
— Дэнни, неужели я действительно так ужасно выгляжу? — взмолилась Грейс, когда двери лифта закрылись за ними.
Он посмотрел на девушку. Из-за растерянности, не свойственной живому личику Грейс, она выглядела особенно юной и уязвимой. И совершенно отличной от остальных.
— Ты похожа на нимфу, — выдавил из себя Дэниэл, сам не зная, хвалит он ее или нет.
Но Грейс его слова пришлись по душе, потому что она улыбнулась и повернулась к зеркалу, чтобы поправить прическу. Дэниэл увидел ее сзади и ахнул. Спина Грейс была полностью открыта. Можно было только удивляться тому, как платье вообще на ней держится. Насколько Дэниэл мог судить, никаких завязок или булавок там не было, лишь тонкая полоска ткани на шее.
Спина у Грейс оказалась на редкость красивой — гибкой, мускулистой, без единого пятнышка. Дэниэла вдруг охватило желание провести ладонью по этой спине, ощутить гладкую, бархатистую кожу... Лифт остановился. Грейс повернулась, и Дэниэл поспешно отвел глаза. Еще не хватало, чтобы она догадалась, о чем он думает. Он согнул руку в локте, Грейс ухватилась за него.
— Ничего не бойся, все пройдет отлично, — прошептал он.
Этот совет в равной степени можно было отнести и к нему самому.
Грейс пожала его руку, и они вошли в конференц-зал. Дэниэл услышал, как потрясенная девушка тихонько ойкнула. Открывшееся их глазам зрелище действительно впечатляло. Огромный зал, оформленный в серебристых тонах, был призван подчеркнуть, что «Нэчьюрал Бьюти» ориентируется на технологии будущего. На стенах были развешены огромные рекламные плакаты, тяжелый темный занавес отгораживал сцену от остального зала. Гости все время переговаривались, отчего в зале стоял негромкий гул. Официанты разносили прохладительные напитки. Все с нетерпением ждали официального начала презентации.
Для Дэниэла, привычного к подобным мероприятиям, здесь не было ничего нового или удивительного, но Грейс постоянно вертела головой по сторонам. Ее глаза оживленно блестели. Обида была забыта. Грейс старалась ничего не упустить из того, что происходило вокруг.
Дэниэл приветствовал знакомых и представлял им Грейс. Брови женщин удивленно взлетали при виде ее смелого наряда, но мужчины смотрели с явным одобрением. Дэниэл ежеминутно поглядывал на нее, чтобы приободрить и лишний раз полюбоваться на нее. Он был уже готов признать, что погорячился. Это зеленое платье, пожалуй, гораздо симпатичнее, чем серое...
— Вы чудесно смотритесь вместе, — шепнул ему Майк Тейлор, улучив минутку. Грейс отошла поправить прическу, и Майк не мог промолчать. — Сестренка изумительна. Памела умрет от ревности.
Памела! Дэниэл вздрогнул. С тех пор как он увидел Грейс в этом изумрудном платье, он ни разу не вспомнил о Памеле. Дэниэл принялся лихорадочно выискивать ее в пестрой толпе гостей.
— Справа около сцены, — лаконично сказал Майк. — Рядом с ней еще высоченный блондин.
— Я вижу, — кивнул Дэниэл, отчаянно притворяясь равнодушным.
Но он никого не обманул. Да и трудно было поверить в то, что прелести Памелы Риверс могут оставить кого бы то ни было равнодушным. Она была ослепительна в своем платье, отливающем золотом. Воплощение элегантности, вкуса и обворожительности...
У Дэниэла неприятно засосало под ложечкой, когда он увидел, как Памела с улыбкой повернулась к своему спутнику и что-то сказала ему. Мужчина, высокий, светловолосый, на взгляд Дэниэла ничем не примечательный, по-хозяйски взял ее под локоток и привлек к себе. От обиды у Дэниэла перехватило дыхание. Что есть в этом молодчике, чего не хватает ему?
Почему Памела любезничает с другим мужчиной, в то время как он сходит по ней с ума?
— А вот и я! — раздался за его спиной голосок Грейс. — Надеюсь, вы тут не скучали?
Дэниэл вымученно улыбнулся, а Майк принялся оживленно болтать. Больше всего на свете Дэниэлу хотелось смотреть на Памелу и любоваться ею, но он был вынужден принимать участие в беседе.
— Прошу минуточку внимания! — прозвучал голос Флинча, многократно усиленный микрофоном.
Все головы повернулись к сцене. Торжественная церемония началась. Флинч сказал несколько слов о цели презентации, но слушать его было не интересно. Всеобщее внимание легко объяснялось тем, что рядом с ним стояла Памела Риверс, и взгляды гостей были прикованы к ней.
— Какая красивая женщина, — с уважением заметила Грейс. — Кто это?
Для того чтобы получить ответ на этот вопрос, достаточно было посмотреть на Дэниэла. Он не отрывал глаз от красавицы, и настроение Грейс вдруг испортилось. Не было никаких сомнений в том, что перед ней стоит та самая женщина, ради которой она здесь очутилась. Грейс с жадностью рассматривала Памелу. Она старалась быть справедливой. Но даже самый взыскательный взгляд не нашел бы в Памеле ни единого недостатка. Она была рождена, чтобы пленять с первого взгляда, и Грейс стало ясно, почему такой мужчина, как Дэниэл, во что бы то ни стало стремится покорить ее. Ради такой женщины можно было пойти на любые безумства.
Грейс вздохнула. Впервые в жизни она пожалела о том, что природа не даровала ей столь ослепительно прекрасную внешность. По крайней мере, я бы не была так жестока с ним, мелькнула у нее в голове мысль, когда она в очередной раз покосилась на Дэниэла.
Тем временем Флинч предоставил слово Памеле Риверс. Она уверенно подошла к микрофону и заговорила. Зал замер, покоренный ее мелодичным голосом, в котором, однако, чувствовалась большая сила. Грейс отчаянно надеялась, что сейчас Памела начнет говорить глупости, сбиваться, допускать ошибки. Пусть ее обаяние скорее развеется, пусть Дэниэл перестанет смотреть на нее так потерянно!
Сама Грейс обязательно выставила бы себя дурочкой, если бы ей довелось выступать перед подобной аудиторией. Но Памела ничуть не смущалась. Ее речь была совершенством от начала до конца, и, когда она закончила, зал взорвался аплодисментами. Все уже искренне верили в то, что косметика, которую хвалит столь обворожительная женщина, не может быть плохой.
Флинч довольно щурился. В который раз Памела все сделала блестяще. Все уже влюблены в нее. Лучшей рекламы не придумаешь. Грег тоже был в восхищении. Черт побери, он всегда знал, что Памела —
