Морис чуть покраснел. Вот лиса! Значит, она заметила, что он через силу пьет зеленый чай, несмотря на все заверения в любви к этому напитку.
– Нет, действительно люблю, – признался он.
– Хорошо. Тогда присаживайтесь.
Флер исчезла в боковой двери, а Морис прошел к дивану и опустился на него. В этот раз комната выглядела гораздо симпатичнее. Лишние подушки и торшеры были вынесены, каждый предмет мебели находился на своем месте, на столе стояла ваза с живыми цветами. Милая, уютная комната, сразу даже не поймешь, что это лучший номер дорогого отеля, а не гостиная какой-нибудь заботливой хозяйки.
Наверное, Фрэнсис расставила все по своему вкусу после отъезда Флер, решил Морис, и на душе у него потеплело. Он был рад, что согласился на предложение Фрэнсис. Она не так сногсшибательно красива, как ее сестра, но с ней гораздо спокойнее и уютнее. И она не бросается многозначительными фразами лишь для того, чтобы показаться роковой и неординарной…
10
– Вот.
Фрэнсис вкатила уже знакомый столик. Но сейчас на нем возвышался пышный соблазнительный пирог с румяной корочкой. Он источал умопомрачительный запах, и желудок Мориса довольно заурчал.
– Никогда не видел ничего подобного, – искренне сказал он.
Фрэнсис с гордостью пододвинула столик к Морису.
– Подождите хвалить, пока не попробуете.
Она ловко разрезала пирог и разлила чай, на этот раз черный.
– Держите.
Морис взял тарелочку с большим куском и тут же откусил немного.
– Божественно! – причмокнул он.
Пирог действительно был хорош. Нежный, душистый, он так и таял во рту. Морис откусил снова.
– Вам правда нравится? – Фрэнсис чуть ли не с благоговением следила за тем, как он ест.
– Да. Вы настоящая кудесница, Фрэнсис.
– Я с детства люблю готовить, – призналась она. – Флер обожает пироги.
– А печь их она умеет? – спросил он с набитым ртом, не в силах оторваться от лакомства.
– Флер? – Фрэнсис расхохоталась. – Да она и яичницу не приготовит!
Легкое презрение послышалось в ее голосе.
Так-то, Флер Конде, отметил про себя Морис. Оказывается, не во всем ты превосходишь сестру.
– Впрочем, ей это и не надо, – уже менее весело продолжила Фрэнсис. – Каждому свое. Она богиня на сцене, я – на кухне.
– Я ни разу не видел Флер на сцене, поэтому ничего не могу сказать, но зато относительно вашего таланта у меня нет никаких сомнений!
– Нет, Флер действительно очень хорошая актриса, – наивно возразила Фрэнсис. Она ничего не поняла и принялась отстаивать честь сестры. – Может быть, когда-нибудь вы сами сможете в этом убедиться…
Я уже убедился, подумал Морис. Когда она разыгрывала передо мной роковую женщину. Виват великой Флер Конде! У нее все получилось.
– Если честно, Фрэнсис, я устал говорить о Флер. Предлагаю сменить тему.
– Устали говорить о Флер? – ахнула Фрэнсис и в благоговейном ужасе прижала руки к груди. – Неужели она вам не понравилась?
– Она очень красива, – неохотно признал Морис. – Но чтобы произвести на мужчину впечатление этого мало.
– Правда? – заинтригованная Фрэнсис отставила чашку чая. – А что же нужно еще?
– Доброе сердце… ум… – неуверенно произнес Морис. – К красоте быстро привыкаешь, и то, что поражает вначале, со временем теряет притягательность.
– Да, наверное, вы правы… – сказала Фрэнсис и с грустью добавила:
– Вот только девяносто девять процентов мужчин так совсем не думают. Красивое личико – вот и все, что им надо.
– В таком случае вам грех жаловаться, Фрэнсис, – ободряюще улыбнулся Морис. – У вас и сердце доброе, и внешность привлекательная.
– О, лесть это что-то новенькое, – засмеялась Фрэнсис. – Вчерашнее общение с Флер пошло вам на пользу.
– Может быть, это общение с вами?
Фрэнсис, которая в этот момент делала глоток, судорожно закашлялась.
– У вас очень странные шутки, Морис, – произнесла она с упреком, когда пришла в себя.
– Почему?
В Мориса словно бес вселился. Он видел, что нравится Фрэнсис, и намеренно переводил разговор в эту область. Как будто с помощью одной сестры он сможет подобраться к другой…
– Потому что сравнивать меня и Флер просто глупо. Я ни за что не поверю в то, что мужчина, который провел с ней вечер, на следующий день может искренно говорить комплименты другой женщине. Особенно такой, как я.
– Вы слишком самокритичны. Если бы вы… – Морис запнулся. Незаметно для себя он уже принялся давать ей советы!
– Что я?
Была не была. Он и так зашел уже слишком далеко.
– Если бы вы ухаживали за собой как следует… – нерешительно сказал он. – Конечно, это не мое дело, но мне кажется, что вам гораздо больше подошла бы другая прическа…
– И одежда, и цвет волос, и очки можно было бы заменить на линзы, – бодро перебила его Фрэнсис. – Как видите, я все это знаю. Флер постоянно твердит мне об этом.
– И что же вы? – спросил Морис озадаченно. Похоже, женщины в этой семье отличаются редкой непоследовательностью.
– Дело в том, что я не желаю валяться в постели до двенадцати часов, бесконечно сидеть перед зеркалом, накладывая на себя косметику и тратить безумные деньги на салоны красоты, – торжественно объявила Фрэнсис. – Не хочу расстраиваться из-за каждой новой морщинки и переживать, если на вечеринке присутствует более красивая женщина. Я предпочитаю оставаться такой, какая есть!
Фрэнсис расхохоталась, видя, как лицо Мориса вытягивается в неподдельном изумлении.
– Но разве женщина не хочет нравиться? – огорошенно спросил он, потрясенный животрепещущей картиной борьбы за красоту. – Не хочет, чтобы ею восхищались? Не желает, чтобы ее считали красивой?
– Зачем? Она же не игрушка. Конечно, приятно, когда на тебя обращают внимание, но посвящать себя целиком погоне за мужскими сердцами… увольте, пожалуйста. Если кому-то нравится Фрэнсис Ритц, обычная ирландская девчонка, то милости просим, а если кому-то нужна кукольная маска, нарисованная на ней, то лучше им обратиться по другому адресу!
Морис не верил собственным ушам. Фрэнсис больше не напоминала несчастную, забитую женщину, с которой он познакомился позавчера. Ту Фрэнсис хотелось пожалеть, приободрить, а эта… со сверкающими глазами и разрумянившимися щечками, лукавыми взглядами и насмешливыми улыбками… была чертовски хороша собой!
– Фрэнсис, вы настолько правы, что у меня не осталось аргументов! – воскликнул он, не сводя с нее восхищенных глаз. – Признаюсь, поначалу я был склонен считать, что вы – заложница своей знаменитой сестры, но сейчас мое мнение полностью изменилось!
– Нет, вы опять все неправильно поняли! – Фрэнсис энергично замахала руками.
А так как при этом она еще беззаботно смеялась, то стоит ли удивляться тому, что она задела столик, он пошатнулся, и чашка и тарелка Мориса полетели вниз. Быстрота реакции всегда была отличительной чертой Мориса. Он успел подхватить прибор почти у самого пола. Но Фрэнсис тоже оказалась проворной, и ее пальцы сомкнулись на руке Мориса.
– Поймал, – улыбнулся Морис. – А вы поймали меня.
Фрэнсис густо покраснела и отдернула руку.
