предстать передо мной?
Харсин Бен попытался что-то ответить, но в горле у него пересохло. В конце концов он просто покачал головой.
— И все-таки я думаю, что ты знаешь, — продолжал фараон. — Из-за этого пересохло твое горло. Хорошо, я сам скажу тебе. Я собираюсь сделать тебя примером.
— При... примером, о Всемогущий? Я...
— Да, примером. Для остальных глупцов, кто думает использовать доверие и данную им власть против меня. Ты — предатель, Харсин Бен Ибизин. Я, фараон, обвиняю тебя в измене!
Стоило Хасатуту произнести последний звук, как все черные гвардейцы одновременно хором произнесли: «Вах!» — и сделали шаг вперед.
— Ты... ты... обвиняешь меня, о Всемогущий? — покачнулся Харсин Бен, а члены его семьи в страхе прижались к нему. — Но...
— Не только тебя, архитектор, — ответил громовой голос, — но и тех, кто стоит рядом с тобой. Вы все предатели за одним исключением — мальчика Кхайя.
Только он честно исполнял мой приказ.
Огромная украшенная драгоценными камнями голова медленно повернулась в сторону визиря:
— Анулеп, принеси чертежи пирамиды.
Харсин Бен громко вздохнул, узнав свои чертежи.
Их выложили на стол перед фараоном. Архитектор шагнул вперед и потянулся за ними.
— Стой на месте, Харсин Бен, и слушай, — приказал Хасатут. — Твои планы ошибочны и, таким образом, показывают твое предательство!
— Ошибочны? — переспросил Харсин Бен, хватая ртом воздух. — Но, Всемогущий...
— Если бы мою гробницу завершили в соответствии с этими планами, — прогрохотал гневный голос фараона, — то она не смогла бы, пропустив песок в нижние помещения, наглухо запечатать самую нижнюю камеру, где будут лежать мои бессмертные останки до тех пор, пока они не вернутся к моим отцам на небо. И как бы я мог тогда пережить столетия до второго пришествия богов со звезд?
— О Всемогущий, я... — начал старик, но фараон снова перебил его.
— А если не будет сохранена моя земная форма, в которой живет мой бессмертный Ка, то тогда даже боги не смогут меня воскресить! Тебе это прекрасно известно, Харсин Бен, тем не менее, ты специально пытался нарушить мои планы и лишить меня бессмертия!
Вах! — прозвучал дикий крик, вырвавшийся одновременно из глоток всех черных гвардейцев, когда они сделали второй шаг вперед.
Нет, Спустившийся с Небес, это ложь! — закричал старый архитектор, вырываясь из рук перепуганных членов его семьи. Наконец, освободившись, шатаясь, он двинулся вперед. Анулеп быстро встал между фараоном и стариком, но архитектор рухнул на колени перед визирем и обхватил руками ноги Анулепа.
— Визирь! — закричал он. — Скажи фараону, что он ошибается! Мои планы проверял мой сын Адхан, а он знает толк в цифрах!
— Молчать! — взревел фараон. — Наберись мужества и признай себя виновным! Или я ошибаюсь? Это твой сын Адхан-математик проверял твои планы, не так ли? В таком случае выйди вперед, Адхан, и посмотри на чертежи своего отца. Иди сюда, я приказываю тебе.
Дрожа всем телом, белый как мел Адхан вышел вперед, как ему велели, и уставился на чертежи, разложенные на небольшом столике. В удивленных и испуганных глазах молодого человека постепенно появились неверие, а потом злость. Его щеки порозовели, он поднял голову и посмотрел в скрытые маской глаза Хасатута.
— Фараон, я вижу ошибку... по это не вина моего отца. И не моя. В эти схемы кто-то внес исправления, причем этот человек знал свое дело!
— Внес исправления? И твой отец не заметил этой... подделки? А ты, великий математик, тоже не заметил?
Чем же вы занимались, если не работали на строительстве пирамиды?
— Работа нам хорошо известна, о Всемогущий, — объяснил Адхан. — Нам не требуется часто заглядывать в чертежи. Но мы в самом скором времени обнаружили бы...
— Молчать! — снова закричал фараон. — Вы оба лжете... и ты, и твой отец. В планы в самом деле внесены изменения. Но, похоже, не только в них. Ты станешь утверждать, что и в твою сестру тоже «внесли изменения» или как?
Огромная, украшенная драгоценными камнями рука медленно поднялась и показала на Намишу, которая рыдала, в страхе прижавшись к матери.
— Девочка, подойди ко мне, — приказал фараон.
Намиша сделала два шага вперед, а потом потеряла сознание.
— Ну? — закричал фараон. — Ее вина очевидна. Она даже не может взглянуть мне в лицо. Она осквернена.
Харсин Вен Ибизин, и я знаю имя осквернившего ее.
Это Адхан!
Старший брат Кхайя, стоявший у стола с чертежами, от удивления раскрыл рот. Он покачнулся и чуть не опрокинул стол, возле которого стоял. Его рот открывался и закрывался, как у выброшенной на берег рыбы.
— Фараон, — наконец простонал он, — это — ложь!
Мерзкая ложь!
— В таком случае, выходит, что фараон — лжец? — в гневе воскликнул правитель Кхема.
— Вах! — заорали черные гвардейцы, делая третий шаг вперед.
— Не вы, фараон, нет! — ответил Харсин Бен более сильным голосом, чем раньше, в котором явно слышалась ярость. — Вас обманули ваши слуги. Все эти обвинения — жестоки и несправедливы. Кто вам наговорил все это?
Харсин Бен повернулся к собравшимся знатным гражданам и обвел взглядом их побелевшие лица и открытые от удивления рты.
— Кто из вас ложно обвинил и пытается меня уничтожить? — Затем он опять повернулся к фараону, пошел вперед и, миновав Анулепа, остановился рядом с Адханом у стола. — Неужели вы можете поверить, что мой сын совратил свою сестру?
Могу — и верю! — кивнул фараон. — Да, он спал с ней, и у меня есть доказательства этого. Там был свидетель. Я могу его представить. Боги имеют право соединяться с родной плотью, Харсин Бен, чтобы кровь оставалась чистой, но обычным людям не пристало осквернять плоть, которую фараон назвал своей. Я мог бы сделать твою дочь своей невестой, но теперь... Не сомневайся. Я принимаю только самые неопровержимые доказательства. И я их получил! У меня есть и имена других, кто ее имел. Это были мужчины, которых я иногда нанимаю, чтобы проверить невинность девушек, выбранных мной в качестве невест. И знаешь, что сделала твоя дочь, когда к ней приблизились эти мужчины? Она отдалась им!
— Вах! — еще раз прокричали черные гвардейцы, и снова ноги, обутые в сандалии, одновременно ударили по каменным плитам.
Мерайет упала на землю рядом со своей бесчувственной дочерью и начала бить ее по щекам, крича:
— Намиша, девочка моя, скажи фараону, что он ошибается. Скажи ему, что ты чиста и невинна. Скажи ему это!
— Продажны! — закричал фараон, голос которого дрожал от ярости. — Вся семья. Вы все участвовали в заговоре против меня! — Фараон воздел руки к небу. — Тебя испытывали, Харсин Бен, и ты не выдержал испытания. Ты будешь наказан и пусть это послужит примером другим, желающим предать или обмануть фараона!
— Вах! — взвыли черные гвардейцы и двинулись вперед, окружая Ибизинов плотным кольцом из тел эбенового цвета.
Глава 7
Наказание
Восемь чернокожих гигантов направились к трону фараона, стоявшему на носилках, и подняли
