хорошо было бы проветриться недельку-другую. Что ни говори, а эту задачу мы не решим, сидя здесь. Итак, когда мы сможем отправиться?
— Как только пожелаешь, — развел руками Кених.
— Сегодня же!
И немец понял, что спорить бесполезно.
Второго июня они вышли из Неаполя и направились вдоль побережья на север. В самом названии их наемной моторной яхты Гаррисон увидел первый знак: ее имя было “Лигурийка”. А они направлялись в Лигурийское море, этот невероятно красивый кусочек океана между Корсикой и Генуэзским заливом. К тому же, Гаррисон чувствовал, что север — это правильное направление, и, конечно, он доверял знаниям Кениха в итальянской кухне!
Тому, кто не знал Гаррисона, эта безумная погоня за сном должна была казаться перелетом диких гусей в миниатюре, но Гаррисон знал себя достаточно, чтобы понять, что это не было безрассудством. Что же до Кениха, он также страстно желал, чтобы сон Гаррисона воплотился. Он считал, что это приблизило бы его к воссоединению с его первым хозяином, который умер не по-настоящему, но просто.., ждал.
Вечер шестого застал их в более чем угнетенном настроении. Сейчас они плыли на юго-запад вдоль прибрежной линии, направляясь к Монако и Ницце, и оставалось совсем немного до того момента, как воды, по которым они плыли, станут не итальянскими, а французскими. Настроение Гаррисона постепенно упало до отчаяния. Это был как раз самое подходящее время для переломного момента к лучшему.
Появились огни Генуи, мерцавшие вдалеке за кормой и отражавшиеся в совершенно спокойном море, когда Гаррисон вдруг выпрямился на стуле на узкой палубе и позвал к себе Кениха. Бормотание мотора, работающего на малых оборотах, почти заглушало его тихий голос. Гаррисон едва осмеливался произнести вслух свою мысль.
— Вилли, мы, кажется, на месте!
— Вы уверены?
— О, да, я уверен, позови кого-нибудь из команды, ладно?
Кених немедленно привел капитана, светлокожего римлянина по имени Франческе Лови, стоявшего у штурвала.
— Франческо, — сказал Гаррисон, — мы можем немного прибавить скорость?
— Да, конечно, мистер Гаррисон. Мы будем сегодня заходить в порт?
— Думаю, что да.
— И, возможно, теперь это будет то место, которое вы ищете? — Лови преувеличенно вздохнул. — Мы побывали во многих местах, но вы искали не их.
— Я узнаю его, когда найду, — сказал Гарри-сон. — Кажется, я уже нашел его. Скажи мне, какие ближайшие порты отмечены у тебя на карте?
— Может быть, Савона?
— А ближе этого ничего нет?
— Какой-то маленький порт, — сморщив нос, ответил Лови. — Мы как раз проходим мимо. А, вот! — он указал в направлении правого борта. — Видите эти огни?
— Да, вижу, — сказал Кених.
— Хорошо, — продолжал Гаррисон, — а как называется этот городок?
— Я никогда не заходил туда, — пожал плечами Лови. — По-моему, какой-то курортный городок. Но Марчелло должен знать. Он родился в этих местах. Эй, Марчелло!
Огромный бородатый мужчина вышел из рубки, кратко переговорил с Лови, повернулся к Гаррисону и дружелюбно кивнул. Его волосатое лицо расплылось в улыбке.
— Она курортный городок, — громко сказал Марчелло. — Маленький место. Не хороший для богатый человек. Савона лучше.
— Я сам решу, — ответил Гаррисон, его терпение истощалось. — Пожалуйста, как называется это местечко?
— Аризано.
Гаррисон почувствовал, как на мгновение кровь застыла у него в жилах, а по спине побежали мурашки. Кених ощутил то же. Они без улыбки посмотрели друг на друга. Наконец, Гаррисон повернулся к капитану.
— Это здесь, Франческо, — сказал он. — Вот это место. Сегодня мы заходим в Аризано.
Когда капитан вернулся к своим обязанностям, и они снова остались одни, Гаррисон попросил Кениха присесть рядом с ним.
— Вилли, мне надо тебе кое-что рассказать.
— О твоем сне? Я подумал, что, может быть...
— Когда мы найдем Терри, — начал Гаррисон, — возможно...
— ..мы попадем в беду, — закончил за него Кених. — Она в опасности?
— Какого черта..? — Гаррисон был изумлен.
— Ричард, — Кених отечески похлопал его по руке, — Томас никогда не объяснял тебе, почему я работал у него? Понимаешь, у меня есть один талант, — нет, я знаю, это не экстрасенсорные способности, всего лишь свойство, — думать плохие мысли. Конечно, иногда и я даю промашку, но не часто. Томас часто говорил, что моим главным качеством было видеть во всем плохое. Ну, с тех пор, как ты тогда рассказал о своем сне, я вижу это плохое, я готов...
— Ты замечательный и ценный человек, Вилли Кених, — медленно произнес Гаррисон. — И ты прав, в моем сне было насилие.
— Много жестокости?
— Четверо мужчин, нож, я не совсем уверен, еще там была твоя трость. А я заметил, что ты прихватил ее с собой.
Тростью, которую он упомянул, Кених пользовался всегда, еще с тех времен, когда Гаррисон только познакомился с ним. Обычная палка с загнутой ручкой, немец гулял с ней, тренировал Сюзи, жестикулировал и шевелил листья, использовал как указку. Обычная удобная палка, время и употребление отполировали ее до черноты. Но Гаррисон знал, что его друг никогда не оставлял палку там, где праздные руки могли добраться до нее.
— Моя трость, да, — тихо повторил Кених. — А я пользовался ею в твоем сне?
— Опять-таки я не совсем уверен, — ответил Гаррисон, недовольство вернулось на его лицо. — Но, пожалуй, мне не хотелось бы, чтобы ты использовал ее.., полностью.
— Тогда нам надо надеяться, что насилие не было — не будет — чрезмерным. А твой сон ничего не говорит, когда это произойдет.., эта беда? Или где она случится, например?
— Мой сон, нет, — задумчиво произнес Гаррисон, — но об этом мне говорит какое-то внутреннее чувство. Место.., там, — он неопределенно махнул рукой в сторону береговых огней. — Это правильное направление?
— Да, — кивнул Кених, — Аризано. А время?
— Скоро, — Гаррисон чуть заметно пожал плечами.
— Ты хочешь сказать, сегодня ночью? Повернул голову, Гаррисон с изумлением посмотрел на своего собеседника, теперь его линзы отливали серебром в сумерках моря.
— Пожалуй, да, — наконец произнес он. — Сегодня...
Глава 10
Лови пришвартовал “Лигурийку” в конце выступающего бетонного причала, и, с разрешения Гаррисона, он и четыре члена команды сошли на берег. Оставшись одни, Кених и Гаррисон приготовились к ночному делу и через полчаса, одетые в легкие вечерние костюмы с открытым воротом, сошли с борта яхты на набережную.
Для наблюдателя со стороны могло показаться, что Кених был слепым или, по крайней мере, полукалекой, потому что он шел чуть медленнее, чем обычно, и тяжело опирался на палку. К тому же, он выглядел лет на десять старше. Гаррисон, напротив, шел с безошибочной уверенностью человека, у которого все органы чувств в порядке, “вспоминая” путь из своего сна и чувствуя пощипывание дежа-вю, приступ которой повторился и возбудил его.
Было довольно рано, еще не было девяти тридцати, но огни городка уже разлились буйством красок. В
